Форум » All you need is love » Ты... и я » Ответить
Ты... и я
Tremi: Название: "Ты... и я" Автор: Tremi Email: curantur@yandex.ru Категории: BDSM (Domination) Персонажи: Аlukard, Integra Рейтинг: NC-17 Предупреждения: по причине отсутствия беты, наблюдаются ошибки, неточности и пр. Содержание: продолжение фанфика "Я... и ты" Статус: закончен От автора: Кто тут крайний в цари?! Никого? Тогда я первый! (с) Эпиграф - это последний шанс читателя одуматься и не читать все остальное (с) Посвящается Гайе, моей дорогой искусительнице, талантливейшему автору, роковой брюнетке, и ангелу во плоти)) Посвящается Аннатари, моей сообщнице, соучастнице, великолепному автору и рыжей (ну почти ;) напарнице)) А также спасибо всем, кто оставляет мне отзывы, тем самым вынуждая меня творить, творить и еще раз творить)) Правильно говорят - алкоголь не решает проблем, однако... он помогает о них забыть. Вот по этой-то простой причине люди во всем мире так ценят "градус". Своеобразный побег от реальности, уход из серой обыденной жизни в царство веселья и забав. Но, к сожалению - а может быть к счастью? - ничто не длится вечно, и возвращение из мира грез и фантазий часто отдается тупой болью в голове и страдальческим взглядом из зеркала... Но все это потом. А сейчас... ты можешь забыть обо всем, отрешиться от всех и забыть кто ты. Интегре Уингейтс Хеллсинг это почти удалось. Во всяком случае, собственное имя благополучно кануло в Лету, и пространство потихоньку начало вращаться. С трудом удерживаясь на высоком стуле около барной стойки, леди опрокидывала один стакан за другим. Это заведение без названия, она обнаружила случайно, когда бесцельно шаталась по улицам, не замечая прохожих и вывесок магазинов. И если бы не начавшийся моросящий дождь, едва ли зашла бы в старый бар, где старинная обстановка не была вытеснена новыми течениями стиля. Однако, несмотря на ветхость и обширное пространство, заведение на удивление было если не чистым, то хотя бы относительно ухоженным: на стойке не наблюдалась грязная посуда, столики не зияли продырявленными столешницами, а стулья хоть и скрипели, но выдерживали посетителей. Интегра вскинула левую руку с целью посмотреть на часы, но стрелки, как будто сговорившись, слились в одну. Осознав безнадежность своих действий, леди Хеллсинг обратилась к своему соседу: мужчине, которому на вид можно было дать с переменным успехом и тридцать, и сорок. С явной однодневной щетиной, почему-то ему шедшей, и темными волосами, отливающими каштаном. - Время, - хрипло потребовала леди Хеллсинг, потом спохватилась и добавила,- скажите, п-жалуйста. - Без четверти час... Интегра махнула бармену, чтобы тот наполнил стакан. - Мне кажется, вам пора остановиться, - мужчина потер лицо и повернулся к леди Хеллсинг. - Хотите, я отвезу вас домой? - Я не поеду домой, - глухо пробормотала Интегра. - У вас проблемы, да? - проявил участие незнакомец. - А вы психолог, да? - парировала леди Хеллсинг, которой никогда не нравились чужие сочувствие и жалость. - Возможно, - пожал плечами мужчина и в первый раз за весь разговор посмотрел ей в глаза. Интегра сама не заметила, как начала изучать его лицо: темно-карие глаза, в окружение пушистых темных ресниц, взъерошенные волосы, губы, нос, брови... - А вы красивы, - вырвалось у нее. - Спасибо, - он усмехнулся. Какой-то профессиональный взгляд обежал ее всю, снизу вверх, отмечая, прикидывая, словно в чем-то удостоверяясь. - Что? - недовольно спросила леди Хеллсинг, которой крайне не понравилось разглядывание ее персоны. - Нет, - незнакомец чуть улыбнулся. И это легкое движение губ преобразило его почти волшебным образом. Словно он снял маску, - должен сказать, вы тоже... - Не надо, - перебила Интегра, поморщившись. - ... красивы, - спокойно закончил мужчина. - Спасибо, - кисло поблагодарила леди Хеллсинг. - Пожалуйста, - ничуть не обидевшись на ее тон, сказал незнакомец. Интегра бросила на него мрачный взгляд, который он, по-видимому, решил оставить без внимания. - Хотите поговорить? - мирно предложил мужчина. - О чем? - неохотно спросила леди Хеллсинг. - Да о чем захотите, - объявил незнакомец. - Я не хочу разговаривать, - отчеканила Интегра, опрокидывая в себя очередную порцию алкоголя под неодобрительный взгляд собеседника. Прикрыв ладонью верх стакана и отрицательно покачав головой бармену, она неловко сползла со стула и чуть не упала, потеряв равновесие. - Однако, - лениво и задумчиво проговорил мужчина. - В таком состоянии вы и трех шагов не сделаете. Я уж не говорю о том, чтобы добраться до дома. Леди Хеллсинг фыркнула: - И что вы предлагаете? - Я могу вызвать вам машину... - Домой не поеду, - отрезала Интегра. - И что прикажете мне с вами делать? - с досадой поинтересовался незнакомец. - Ничего, - леди Хеллсинг отвернулась, - пейте свой... что там у вас? А я сама... как-нибудь... - К сожалению, я слишком хорошо воспитан, чтобы оставлять женщин в беде, - вздохнул мужчина. - Пойдемте наверх, я выделю вам комнату. - А вы кто? - насторожилась Интегра. - Владелец, - пояснил незнакомец, - это мой бар. - А! - издала короткое восклицание леди Хеллсинг. - Но я вас не знаю, а потому не доверяю... - ...И никуда со мною не пойдете, - закончил мужчина, - ясно. Но, боюсь, у вас просто нет выбора, кроме как положиться на меня: ни в одну гостиницу вас не пустят, в таком-то виде, в отеле нужно бронирование, а домой вы не хотите... Я, конечно, не настаиваю, но... Вам решать. Интегра оценивающе на него посмотрела, словно прикидывая: заслуживает ли он ее доверия? - Хорошо, - наконец выдавила она. И криво усмехнулась, - выбора-то у меня и вправду нет. - Я не маньяк, - предупреждающе произнес владелец бара. - Вы мне поможете? - вместо ответа спросила леди Хеллсинг. - Да, конечно, - он спрыгнул со стула и приблизился к ней. - Обопритесь об меня. Медленно, изредка спотыкаясь, они добрели до лестницы и поднялись на второй этаж. Пройдя по темному коридору, вошли в одну из комнат. - Вы сами дальше справитесь? - С чем? - С одеждой. - М? - Вы собрались спать одетой? - Не знаю. - Н-да, - выдал мужчина, - ладно. Поспите одну ночь так, ничего с вами не случится. - Обувь. - Что "обувь"? - Помогите снять. Ни слова не говоря, он вздохнул и подвел ее к кровати. Усадив, наклонился и начал развязывать шнурки на ее ботинках, еле слышно чертыхаясь. - Как вы их завязываете? - пропыхтел он, короткими ногтями пытаясь распутать узлы. Интегра пожала плечами. - Ну вот, готово. Мужчина снял ботинки и поставил рядом с постелью. Не поднимаясь с колен, поинтересовался: - Все? - Да, - леди Хеллсинг наклонилась вперед, чтобы посмотреть на собственную обувь, но не удержала равновесия и рухнула прямо на своего благодетеля. Он сдавленно охнул, но не упал, крепко прижав к себе незнакомку, сквозь ткань одежды чувствуя ее стройное тело. - Я... извиняюсь, - пробормотала Интегра, вцепившись в его плечи, оказавшиеся очень твердыми. - Ничего, - глухо проговорил мужчина. Леди Хеллсинг подняла голову и посмотрела в его глаза. Неожиданно для себя она зажмурилась и коснулась его губ своими. Наверное, он этого ждал, потому что незамедлительно ответил, поудобнее прижав ее к себе. Она была удивительно горячей, наверное, от выпитого алкоголя. Но очень скоро его перестало что-либо волновать, потому что он почувствовал, как незнакомка стягивает его рубашку и пытается расстегнуть ремень его брюк. "Это неправильно", - пронеслась мысль. Которая моментально забылась, стоило ей потереться щекой о его подбородок. Он откинул волосы с ее лица, отмечая, что еще никогда не видел такой красивой женщины. Идя сюда, ничего не планируя, даже не ожидая, что так может случиться, мужчина почти потерял голову от своей гостьи. От шелковой гладкости ее волос, нежной бархатной кожи, на которой он обнаружил несколько лиловых синяков, но почему-то не придал этому внимания, от мягких податливых губ и откровенных прикосновений, ясно указывавших на опыт и знания. Неизвестно, как далеко они бы зашли, если бы в дверь не постучали. И в ту же секунду она распахнулась, громко ударившись о стену, так что с потолка посыпалась штукатурка. На пороге стояла тень, впрочем, стоило ей сделать шаг, как она оказалась человеком. Высоким мужчиной, с черными волосами, бледной кожей и ядовитой усмешкой на тонких губах. - Развлекаешься? - вопрос явно был адресован к незнакомке. Интегра мгновенно отпрянула от обнимавшего ее мужчины и, покачиваясь, встала. Не обращая внимания на ее застывшего кавалера, вошедший перевел взгляд на неразобранную кровать. - Что ж, кажется я вовремя, - негромко констатировал незнакомец, - и ты еще не успела наделать глупостей за моей спиной. - Самой большой моей глупостью было то, что я дала тебе свободу, - сухо парировала леди Хеллсинг. - Вот как ты это расцениваешь, - спокойно проговорил Алукард. - Простите, вы не будете возражать, если я заберу свою... Хм-м... жену? Владелец бара неторопливо поднялся и склонил голову: - Вашу жену? Простите, я не знал. - Ничего, - с холодной небрежной усмешкой произнес Носферату, - она предпочитает не носить обручального кольца. - Ты мне не муж! - вспыхнула Интегра. - А то, что принадлежишь мне, значит, не оспариваешь? - мстительно спросил Граф. - Я тебя ненавижу! - взорвалась леди Хеллсинг. - Нет, - равнодушно ответил вампир, не спуская с нее взгляда пугающе-черных глаз. - Оставь меня в покое, - резко бросила Интегра. - Простите...- вмешался, до этого молчавший мужчина. - Это начинает мне надоедать, - с неудовольствием сообщил вампир. В его глазах леди Хеллсинг заметила вспыхнувшие огоньки, не предвещавшие ничего хорошего. Казалось, Алукард уже с трудом себя контролирует. - Перестань испытывать мое терпение, - предостерегающе сказал Носферату. Интегра молчала, не зная, что можно ответить на это заявление. - Пойдем, - Граф в один шаг пересек комнату и протянул руку. Леди Хеллсинг бросила взгляд поверх его плеча на задумчивого мужчину, который проявил к ней сострадание и предложил помощь. - Пойдем домой, - повторил Повелитель немертвых. Голос звучал спокойно и как будто даже отстраненно, но уж кто-кто, а Интегра осознавала всю степень наигранности. - Я могу попрощаться с этим человеком? - леди Хеллсинг посмотрела Алукарду в глаза. Но, на свое удивление, вампир не прочел в ее взгляде каких-либо чувств. Пустой взгляд, равнодушный тон. - Если тебе этого хочется, - Носферату шагнул вбок, открывая ей путь к приветливо улыбающемуся мужчине. Интегра молча подошла к незнакомцу (ведь он даже не представился!) и пару секунд просто смотрела на него, как смотрят на какой-то предмет, зная, что больше никогда его не увидят. Как хозяин, покидающий дом и старающийся запечатлеть знакомую обстановку в памяти, чтобы спустя годы сладкое воспоминание вынырнуло и мелькнуло перед глазами подобно фотовспышке. - Спасибо, - тихо сказала она. - За что? - мужчина взглянул на стоящего к ним спиной спутника девушки и взял ее за запястье. - Я ничего не сделал, напротив... - неожиданно он поднес к губам ее руку и поцеловал. Леди Хеллсинг вздрогнула и оглянулась, но Граф как будто окаменел. - Прощайте, - она решительно выдернула руку и приблизилась к молчаливому вампиру. - Я готова. - Неужели? - Повелитель немертвых издал тихий смешок. Но продолжения монолога не последовало. Алукард в пару шагов оказался у двери и галантно распахнул ее своей леди: - Прошу. Интегра кивнула и вышла.
Ответов - 29
Tremi: Она знала, где его искать, она знала, что он ее ждет и еще она знала, что он недоволен ее поведением. И почему-то шла. Шла в его кабинет (зачем вампиру кабинет, спрашивается?) чтобы... Чтобы что? Леди Хеллсинг, как ни старалась, мысль закончить не могла. Тихий удар костяшек о темную деревянную лакированную дверь. - Заходи, - голос, слышимый, кажется, в самых дальних уголках дома. Как у него получается так говорить? Так тихо и так властно? Так холодно и так внушительно, как она не научилась говорить даже за все время управления организацией? Привычка, отточенная веками? Врожденный тон, призванный подчинять и подчиняться? Он сидел за письменным столом и увлеченно что-то писал широким размашистым подчерком, почти царапая бумагу, словно досадуя, что мысли опережают ручку. Граф как будто даже не сразу заметил вошедшую девушку. Не прерывая своего занятия, он обронил: - Садись. Коротко и ясно, не тратя времени на объяснения. Интегра насмешливо изогнула бровь: - Похоже, я не вовремя. Мне лучше уйти. Холодный взгляд окатил ледяной волной. - Правила приличия запрещают сидеть мужчине, когда дама стоит, - светский тон явно не сочетался с настроением Носферату. - Что ж, не буду ставить тебя в неловкое положение. Если такое вообще может быть, - усмехнулась леди Хеллсинг, присаживаясь напротив него. - Может, - заверил Повелитель немертвых, откладывая исписанный листок в сторону и наклоняясь, чтобы выдвинуть ящик стола. Достав конверт, он положил в него бумагу и запечатал письмо. - Итак, - в обманчиво мягком тоне сквозил лед, - мне очень интересно было бы узнать, что побудило тебя вчера напиться и почти... изменить мне. Интегра фыркнула: - С какой стати я должна перед тобой отчитываться? Глаза Графа на мгновение сверкнули огнем ада: - Наверное, потому что ты... - он не закончил. Да этого и не требовалось. - Что? - леди Хеллсинг резко поднялась со стула и начала мерить шагами комнату. - Что? - повторила она. - Я сижу взаперти в твоем доме и... - Нет, - прервал ее вампир, с интересом наблюдая за ее перемещениями. - Ты свободна и знаешь это. Можешь гулять и ходить, где вздумается, делать то, что посчитаешь нужным. - А измена тебе входит в этот список? - Интегра остановилась и наградила Носферату насмешливым взглядом. - Помнится, мы договаривались, что ты не будешь делать глупостей, - скучливо протянул Алукард. - Помнится, ты не оставил мне выбора, - язвительно парировала леди Хеллсинг. - Разве? - удивленно приподнял бровь Повелитель немертвых. - Позволь напомнить тебе кое-что: выбор у тебя отнял не я. Выбор сделала ты. И если сейчас ты о нем сожалеешь, скажи мне. - Это что-то изменит? - отозвалась Интегра, обходя его кресло и становясь за спинкой, опираясь руками о резное дерево, сделанное, наверное, еще до рождения главы Хеллсинга. Первого представителя ее рода. Граф неопределенно пожал плечами: - Посмотрим. - Ты ведь не отпустишь меня? - А ты хочешь уйти? - Я сделала выбор... На тот момент он казался единственно верным... А сейчас... - Ты имеешь в виду поезд? - уточнил Алукард, скрещивая кончики пальцев. - Не только, - леди Хеллсинг задумалась. - Я говорил тебе тогда и напоминаю сейчас: я забрал бы тебя в любом случае, что бы ты не решила, - бесстрастно произнес вампир. Интегра тихо выругалась. Потом еще раз - громче. Носферату молчал и давал ей возможность избавиться хотя бы от малой части эмоций, которые (он чувствовал) захватили ее разум. Он хорошо понимал, какие чувства обуревают ее. Пожалуй, даже слишком хорошо. Она потерялась. Потерялась в себе, раздираемая противоречиями и внутренними конфликтами. Слишком много обрушилось на нее в последнее время, слишком много всего случилось. Граф неслышно переместился за ее спину и требовательно притянул к себе за талию. Хватит на сегодня разговоров... Интегра проснулась ночью. Так странно, но за все длительное время, проведенное здесь, она так и не разучилась спать по ночам и бодрствовать днем. Впрочем, возможно, что причиной ее бессонницы была необъяснимая тревога, не дававшая ей покоя уже пару недель. Леди Хеллсинг перевернулась: так и есть - кровать пуста. Он ушел сразу после того, как она уснула. Интегра вздохнула: в последнее время такое случалось все чаще и чаще. Не то чтобы она была против, просто... за несколько месяцев она привыкла засыпать и просыпаться не в одиночестве. А еще рядом с ним ее не мучили кошмары из "прошлой жизни", и сон был глубоким, ровным. Леди Хеллсинг зевнула и села, прижимая к груди тяжелое одеяло. "Как в любовных романах", - усмехнулась она про себя. Впрочем, из-за окружающего холода, Интегра предпочла подтянуть одеяло и накинуть его себе на плечи. Несмотря на огромный камин и множество шкур на стенах, призванных не выпускать тепло, в комнате к середине ночи становилось зябко. Где он сейчас? Леди Хеллсинг оглянулась в поисках одежды, но ее не было. Соскользнув с огромной постели, то и дело поджимая ноги из-за адского холода пола, она сдернула одеяло и закуталась в него как в плащ. В коридоре было еще прохладнее, изо рта банально клубился пар. Почему эти стены не хотят удерживать тепло, предпочитая отдавать власть сквознякам? "Холодно как в могиле", - мрачно подумала Интегра, и в этот момент чья-то ледяная рука крепко схватила ее за шею, преодолев барьер спутанных со сна волос. Леди Хеллсинг не успела вскрикнуть, как пальцы чуть сжались и заставили голову повернуться влево. Интегра вскинула руки в надежде ослабить захват, вынуждая одеяло жалко соскользнуть вниз. Невидимый противник тут же воспользовался моментом и обхватил ее за талию. - Алукард, - выдохнула леди Хеллсинг. - Верно, - ледяной тон голоса мог бы состязаться с температурой воздуха. Носферату расслабил пальцы и позволил Интегре повернуться к нему лицом: - Почему ты не спишь? - почти с нежностью спросил он, снизу вверх обводя девушку взглядом, в котором без труда можно было разглядеть ее отражение. - А ты? - парировала леди Хеллсинг, нашаривая ногами упавшее одеяло. - Я первый спросил, - издал тихий смешок вампир. Он проследил за ее взглядом: разжав руки, молниеносно присел, подхватил ткань и, выпрямившись, накинул одеяло на Интегру, без надобности задержав руки на ее плечах. Интегра молчала. - Ну, так что? - Повелитель немертвых двумя пальцами приподнял ее подбородок и уставился ей в глаза, - сама скажешь или предоставишь искать ответ мне? - Ты... начал уходить, - констатировала леди Хеллсинг, сбрасывая его руку и отворачиваясь, чтобы он не догадался о чувствах, так сильно проявлявшихся в последнее время по отношению к нему. - И что? - спокойно поинтересовался Граф. - Мне снятся кошмары... без тебя, - еле слышно добавила Интегра. - Вот как, - он усмехнулся, - тебе снятся кошмары без такого чудовища, как я... И не мучают, стоит мне только остаться с тобой на всю ночь... Забавно... - Нет, - с какой-то непонятной злостью отрезала она. - Нет? - удивленно переспросил Алукард. Леди Хеллсинг необычайно остро вдруг захотелось прижаться к этому сильному и гибкому телу, вдохнуть его запах, почувствовать волевой подбородок на своей макушке и неторопливые поглаживающие движения на спине и долго-долго так стоять, слушая тишину этого замка... Она стушевалась от своих мыслей и отвернулась: - Я... пошла спать, - Интегра сделала шаг, другой, ожидая прикосновений его рук, но за спиной было тихо. Дойдя до спальни, она не выдержала и оглянулась: коридор был пуст. Внутри что-то сжалось. Леди Хеллсинг с разбега прыгнула на кровать, свернулась в комочек, стараясь хоть немного согреться, и почувствовала, как матрас прогнулся на несколько дюймов под чьим-то весом. - Если не хочешь, чтобы я уходил... тебе надо просто попросить меня...- вампир наклонился, накрывая ее своим телом, и ласково прикусил мочку уха. Интегра перевернулась на спину и замерла, встретившись с ним взглядом: целая гамма чувств, которую ей никогда не понять. Сказать - значит признаться в собственной слабости, промолчать - значит остаться во власти ночных кошмаров и надвигающегося одиночества... Пауза затянулась. - Ну что ж... - Носферату приподнялся и отодвинулся. Во взгляде скользнула отрешенность, мгновенно сменившаяся задумчивостью. - Не уходи, - набрав воздуха в легкие, выдохнула леди Хеллсинг. Пару секунд он пристально и молча на нее смотрел... словно решая что-то про себя. - Ты сделала выбор, - Граф прилег рядом: один щелчок пальцев, и в камине запылал огонь, наполнив комнату уютом, заставляя страх и холод отступить в углы, просочиться сквозь стекло. Он медленно потянул одеяло на себя, обнажив тело своей бывшей Хозяйки, любуясь на отблески света на ее смуглой коже, так гармонирующей с темно-бордовым постельным бельем. Она сама потянулась к нему, стремясь сократить расстояние, чтобы он не мог ТАК ее разглядывать, словно видит в первый раз. Рука скользнула по шее, переместилась на затылок и зарылась в волосы, такие мягкие, как будто шелковые... Интегра сдавленно что-то прошептала, но он не обратил на это внимания, подминая под себя теплое тело, постепенно охватывающееся жаром, могущим возникнуть только в эти минуты нежных ласк и объятий. Алукард провел тыльной стороной ладони по ее напрягшемуся телу, прослеживая плавную линию груди, талии и бедер с удовольствием отмечая, как от его движений на коже девушки появляются мурашки. Леди Хеллсинг обхватила его голову и настойчиво притянула к себе, ища губы, способные оставить не один синяк на ее теле. Опираясь одной рукой на ее подушку, другой не прекращая гладить податливую плоть, Граф коснулся ее губ и постепенно начал углублять поцелуй, заставляя ее практически задыхаться. Быстро стянув с себя немногочисленную одежду, он раздвинул сомкнутые ноги девушки коленом и на мгновение оторвался от нее, чтобы через несколько секунд возобновить слияние двух пар губ. И не только... достаточно было одного взгляда на обнаженное тело этой девушки, как плоть затвердевала в томительном ожидании разрядки. Одно движение на встречу и он уже внутри - движется в привычном ритме, постепенно ускоряясь, а с его губ срываются непроизвольные стоны. Интегра зажмурилась и прикусила собственную губу в тщетной попытке удержаться от неприличных звуков, но почему-то не получалось: тяжелое дыхание смешивалось с рыком вампира и приглушенными стонами леди Хеллсинг. И так - бесконечность, и тени от их плоти, двигающиеся вместе с ними... Долгожданный финал и шепот: - Спи... Ему нравилось приходить к ней во время сна. Нравилось подолгу стоять у постели, следя за ее дыханием, видеть разметавшиеся по подушке волосы, чувствовать исходящее тепло от ее, нагретого под одеялом, тела. А потом тихо огибать кровать и присаживаться на пол, подле нее, легко касаясь ее щеки длинными пальцами, чтобы через несколько минут приникнуть к ней, такой притягательной, волшебной, безмятежной в своем сне. Он всегда уходил раньше, как только она открывала глаза, Алукард молча вставал и растворялся в стенах этого замка, заставляя ее тяжело вздохнуть и откинуться на подушки. Не то чтобы уход от нее давался ему тяжело, нет... Просто было в этом что-то такое... За всю свою долгую жизнь Граф не испытывал сильной нужды в женщинах. Да, как и любому другому мужчине, ему были свойственны какие-то желания физического характера, но - как это называется, нравственной привязанности? - он никогда не испытывал. По правде говоря, Повелитель немертвых твердо был убежден, что если такое и возможно, ему это не нужно. Слишком долго он стремился к свободе, чтобы потерять ее по прихоти какой-то женщины, слишком долго он шел к власти, чтобы предложить кому-то разделить ее... И даже сейчас... как бы ни была ему дорога его бывшая Хозяйка, он не позволит ей утвердить свои права и добиться привилегий в давно уже мертвом сердце... Солнечный луч неуверенно скользнул в маленькое узкое окно и, словно гордясь своей храбростью, забрался на огромную постель, замерев на бледной коже, заставляя сверкать бликами иссиня-черные волосы. Алукард поморщился и открыл один глаз, зевнул и, вытянув в сторону руку, блаженно потянулся, с удовольствием ощущая горячее тело, так близко лежащее рядом с ним. Покосился на леди Хеллсинг и аккуратно, чтобы ненароком не разбудить, приподнялся на локте, рассматривая знакомые черты лица так пристально, насколько это было возможно: она казалась такой измученной, словно что-то непрерывно грызло ее изнутри, подтачивая, как острое лезвие. Он вздохнул про себя и максимально осторожно высвободил руку, на которой она лежала, так доверчиво прижимаясь своей щекой к его ладони. Справится. Справится со своими внутренними противниками и без его участия, без его помощи и поддержки. Почему? Потому что если сдастся, это будет уже не она. Именно за неимоверную стойкость духа он... Тряхнув головой, откинул одеяло и выбрался из ее плена. "Впрочем, не могу сказать, что сейчас победа прельщает меня", - мимолетно подумал вампир, натягивая на обнаженное тело одежду. - Уходишь, - чей-то равнодушный голос констатировал то, что он знал и так. - Доброе утро, - ухмыльнулся Носферату, поворачиваясь и глядя ей в глаза. - Как спалось? - с преувеличенным вниманием поинтересовался он. - Спасибо, хорошо, - Интегра выдержала прямой взгляд, чем явно заслужила одобрение, мелькнувшее в глазах Алукарда. - Значит, я свое предназначение выполнил, - едва заметно усмехнулся Граф, подходя ближе и склоняясь к ее лицу. Леди Хеллсинг фыркнула, он слегка приподнял бровь: - Могу я узнать, чем вызван этот... хм-м-м... смешок в мою сторону? - прошептал Повелитель немертвых, крепко обвив ее запястье своей рукой, заставляя податься навстречу. - Нет, - выдохнула Интегра, прежде чем ее губы соприкоснулись с его, и возможность говорить исчезла... Что предпочтительнее: боль или переживания?.. Однажды она где-то наткнулась на фразу: худший способ скучать по человеку - это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим. Почему-то это высказывание ей запомнилось. Наверное, потому что это истина в последней инстанции? Мнения живущих до сих пор расходятся. Но тот человек, кто однажды почувствовал себя в своем теле, как в клетке, человек, который до крови сжимал руки, человек, который отчаянно хотел чтобы его сердце остановилось... его ответ не вызывает сомнений... Пожалуй, самое страшное заключается в продолжительности: физическая боль не может длиться вечно. Какой бы сильной она ни была. Другое дело то, что мы называем внутренними страданиями, с которыми справиться тебе не поможет никто. Или ты прогонишь эту боль сам, или она будет с тобой всегда, оставит тень и воспоминание о тебе самом. Это происходит незаметно: окружающие даже не поймут, что творится. Знать будешь только ты. Знать и молчать. Потому что нельзя передать словами, то, что чувствуешь. Потому что слова это всего лишь слова. Тот огонь, что горел в твоих глазах потухнет, улыбка померкнет и будет казаться ненастоящей, изменится все... Ты будешь искать одиночества и покоя. Но если первое ты, может быть, и отыщешь, то второе не найдешь никогда. Словно по стеклу пробегает трещина, сначала маленькая, но затем становящаяся все больше и больше, пока стекло не рассыпается на тысячи отдельных кусочков. И их уже не сможет склеить никто... даже тот, кому ты по-настоящему дорог. Этот мир в нашей голове. Наше мироощущение зависит только от нас, но, возможно, что это лишь иллюзия... Интегра бесцельно бродила по замку, изредка останавливаясь около узких окон и бросая взгляд на мрачное серое небо. Такое же унылое, как и она сама. А ведь синоптики обещали солнце. Прошло три месяца. Три месяца с того момента, как она села с ним в поезд. И все это время жизнь казалась одним нескончаемым днем. Завтрак по отдельности, одинокие прогулки, ужин, проводимый с ним в молчании, и постель. Вот, пожалуй что, только их совместные ночи, еще не дали ей сойти с ума от одиночества и безделья. Стыдно признаться, но она ждала их. Ожидание начиналось с самого утра и продолжалось до позднего вечера. Интересно, думала она, знает ли он о ее мыслях? Но только поздней ночью, в его объятиях, леди Хеллсинг чувствовала себя... живой? нужной? Чем занимался Алукард, для нее по-прежнему оставалось загадкой. С утра он куда-то уходил, днем занимался какими-то бумагами в кабинете, а ночью... А ночью его таинственные дела уже не имели значения. Несколько раз она заходила к нему в кабинет в обеденное время, намереваясь узнать, род его занятий, но это заканчивалось тем, что они перемещались в спальню и не выходили оттуда до ужина. Это если он был в хорошем настроении. Если в плохом - холодно приказывал ей "не отрывать его от дел и пойти куда-нибудь прогуляться". И она уходила... Через месяц, Интегра знала улицы города лучше, чем коренные жители. Но, как правило, ее маршрут всегда заканчивался парком, где, зайдя в глубь леса, взобравшись на один из небольших холмов, подобрав под себя ноги, она сидела и позволяла мыслям исчезать и появляться, подобно облакам на ярко-синем небе. Леди Хеллсинг оглянулась назад, убедившись, что камней нет, улеглась на спину, не думая, что трава может испачкать одежду и вызвать ненужные подозрения со стороны вампира. Закинув руки за голову, она смотрела как осенний, пока еще теплый, ветер треплет вершины деревьев, как чуть пожелтевшие листья опадают, успев совершить несколько изящных па в воздухе. Солнце пригревало, отгоняя мрачные мысли. Интегра закрыла глаза: все вокруг было настолько пронизано спокойствием и умиротворением, что сосредоточие плохого куда-то исчезло. Жизнь не стоит на месте. Все время что-то происходит: кто-то рождается, кто-то умирает. Наверное, это правильно, наверное, так должно быть. "Философия", - чуть усмехнулась леди Хеллсинг. День пролетел как-то неправдоподобно быстро. Во всяком случае, Интегра вынырнула из своих мыслей, только заметив, что солнце начало клониться к зениту, и воздух стал по-вечернему прохладен. Поднявшись на ноги, леди Хеллсинг отряхнула брюки от налипшей травы и неспешно зашагала к дому. Отчаявшись поймать машину, она с минуту постояла на месте, раздумывая: теоретически, можно было дойти пешком, но это было бы не совсем разумно с точки зрения безопасности. А с другой: столько пережить за свою жизнь и бояться ходить поздно вечером в одиночестве? Интегра разозлилась на себя: да что с ней происходит? С каких пор она стала испытывать страх? Леди Хеллсинг оглянулась на ставший уже темным парк и двинулась к замку. Все было бы хорошо, если бы ей не пришла в голову мысль сократить дорогу через неосвещенные переулки. Грубый окрик: - Эй, дамочка! - кого угодно заставит дрогнуть от плохих предчувствий. Интегра вздохнула: - Ну что еще? В ответ послышался пьяный смех. Леди Хеллсинг обернулась: пять человек. В одиночку ей не справиться. Хохот прекратился - теперь ее медленно, но верно брали в кольцо. "Совсем плохо", - подумала Интегра, сунув руки в карманы. - Леди, а, леди, как насчет поразвлечься в нашей компании? - один из стоящих выдвинулся вперед. - Сожалею, но вынуждена отклонить ваше предложение, - спокойно ответила Интегра. - Вот как? - мужчина недобро прищурился. - Это почему это? - Меня оно не интересует, - равнодушно произнесла леди Хеллсинг, боковым зрением отслеживая перемещения за своей спиной. - А твоего мнения никто и не спрашивает, - сплюнул мужчина. "И таким типам разрешено ходить по улицам", - с отвращением подумала Интегра. Где-то вдали, на освещенной улице, примыкавшей к злосчастному переулку, ходили люди, которым не было никакого дела до чужих проблем. "Закричу - убьют сразу", - про себя констатировала леди Хеллсинг, заметив в руках у нападавших блеснувшие финки. - Не сопротивляйтесь, миледи, сделаете только хуже, - миролюбиво шепнули откуда-то сбоку. "Алукард!" - как и всегда, очутившись в серьезной передряге, Интегра мысленно воззвала к своему уже не слуге, но все еще хранителю. "А я думал, ты так и не решишься меня позвать", - тихий насмешливый голос в голове вызвал едва заметную улыбку на лице. - Впятером на одну-единственную девушку, - в холодном тоне слышалось презрение, - и таким ублюдкам разрешено ходить по этой земле? Мужчины обернулись на звук: в полутени был отчетливо виден высокий мужской силуэт. - Была бы моя воля, я убивал бы подобных сотнями, тысячами, не опасаясь последствий, - негромко продолжил Носферату, делая шаг из тьмы на падающий луч света от тусклого фонаря. - Ты кто такой? - грозно спросил мужчина, ближе всех стоявший к появившемуся незнакомцу. - К несчастью, - не обращая внимания на брошенную реплику, продолжил вампир, - для вас, я забыл оружие дома. - Вот как? - хохотнули разом успокоившиеся мужчины. - Тогда ты появился не в том месте не в то время, дружок! - Едва ли, - поморщился Граф, - так вышло, что находящаяся здесь женщина принадлежит мне и только мне. Следовательно, ваши шансы "поразвлечься" сводятся не просто к нулю, а уходят под минус. - Кончай трепаться! - гаркнул кто-то, придвигаясь ближе к нему. - Как скажете. Что было дальше, Интегра запомнила на всю свою жизнь: с такими жестокостью и остервенением Алукарда она встречалась впервые. Глядя, как он легко, одним движением, отрывает голову, разрывает грудную клетку, и, слыша, как льется кровь, мягко падают на землю внутренние органы, плашмя соприкасаясь с асфальтом, борясь с рвотными позывами, леди Хеллсинг отвернулась и зажала рот рукой. Меньше чем через минуту, все было кончено. - Пойдем, - хриплый голос за спиной вызвал новый приступ тошноты. Повелитель немертвых обошел ее и встал спереди, внимательно рассматривая побледневшую Интегру. - А мне казалось, тебе не привыкать видеть кровь, - вкрадчиво произнес он. Она подняла на него глаза: - Отвыкла, - ровным голосом, сказала леди Хеллсинг, переводя взгляд на то, что осталось от недавних живых людей. - Зачем? - тихо спросила она. Он не стал делать вид, что не понял ее вопроса. - Моя дорогая, Интегра, - мягко проговорил Король нежити, кладя руки на ее плечи, заставляя смотреть себе прямо в глаза, - ты забываешь, кем я являюсь. Не идеализируй меня, - издал тихий смешок вампир, - чтобы не разочаровываться потом, лишний раз. Он вздохнул: - Не хочется пить такую поганую кровь, но и оставить все как есть нельзя. Я перемещу тебя в замок, а сам займусь уборкой, - хищническая улыбка приоткрыла клыки. - Так будет со всеми, кто захочет причинить тебе вред, - услышала она его невозмутимый голос, прежде чем пространство странно начало размываться, превращаясь в стены замка. Первый ее вопрос был: - Почему? Он поправил галстук и закатал манжеты рубашки: - Ты не передашь мне соус? Интегра сложила руки на груди в ожидании ответа. - Ну хорошо, - Алукард встал и обойдя стол, взял стоящую перед ней тарелку с подливкой. - Все приходится делать самому, - проворчал он, садясь обратно. Леди Хеллсинг приподняла бровь: - Как сильно я тебе нужна? - В смысле? - Носферату удивленно на нее воззрился. - Ты ценишь меня... - Достаточно, чтобы опасаться за твои жизнь и здоровье, - невозмутимо перебил Граф. - Что тебя так изумляет? По-моему, начиная с нежной поры твоего детства, я неизменно охранял и защищал Главу организации Хеллсинг. - Только потому, что я являлась твоей Хозяйкой? - Интегра с замиранием сердца ожидала ответа. Внешне сохраняя полное спокойствие и невозмутимость. - Если бы это было так, я не спас бы тебя сегодня от этих ублюдков. - Ты это сделал, потому что не хочешь делить меня с кем бы то ни было, - отрезала леди Хеллсинг. - Верно, - с удовольствием подтвердил Король нежити, - но, хочешь - верь, хочешь не верь, я искренне уважаю тебя... - И поэтому изнасиловал меня в моем же доме, - съехидничала Интегра. Он помрачнел: - Никак не можешь забыть? Мне казалось, с того времени я искупил свою вину. - Такое сложно забыть, - прошептала леди Хеллсинг. Они впервые заговорили о том, что случилось почти четыре месяца назад. И она обнаружила, что не хочет обсуждать это с живыми или мертвыми. Даже вспоминать об этом было в тягость. - Как бы там ни было, - вернулся к теме Алукард, - ты была и остаешься дорогим для меня человеком. Интегра аккуратно сложила салфетку: - Я больше не хочу есть. Она поднялась и отодвинула стул. Он с интересом наблюдал, как его "узница", подхватив бокал с вином, уселась на ковер перед камином. Повелитель немертвых неслышно встал и подошел к ней, опустившись на колени, он подполз к своей леди и, упершись спиной о кресло, подтащил Интегру поближе к себе, так что ее спина оказалась прижатой к его груди, а голова легла на плечо. Так они, ни слова не говоря, просидели несколько часов. На следующее утро, едва лишь открыв глаза и заметив серое небо за окном, леди Хеллсинг поняла, что ничего хорошего ожидать от нынешнего дня не стоит. Откуда в ней появилось это стойкое убеждение, она не понимала, но интуиция буквально кричала о том, что что-то произойдет. Интегра медленно оделась и подошла к окну: на улице моросил мелкий дождик, деревья качались под пронизывающим, явно не теплым, осенним ветром. Вчерашний день казался полной противоположностью сегодняшнему. Леди Хеллсинг поежилась: как жаль, что за всю свою жизнь она не научилась (да и не было такой возможности) спать целый день напролет. Сейчас ей бы очень пригодилось это умение: залезть под одеяло, свернуться калачиком и спать до наступления темноты, а потом ненадолго проснуться, поесть и спать дальше. Интегра вздохнула и оглянулась на развороченную постель: прошлая ночь оставила приятую негу в теле и какой-то осадок в душе. Леди Хеллсинг задумалась: три месяца как один день. По правде говоря, ей не на что было жаловаться. Алукард сдержал слово, и ее существование вполне можно было назвать безмятежным. Скучным, тоскливым, однотонным, но спокойным. Ей не приходилось делать ничего, что могло бы покоробить ее гордость и достоинство. Она делала практически все, что только могло придти в голову, если бы только у нее было такое желание. Проблема в том, что подобная жизнь ее убивала, заставляя стыдиться самой себя. Кем она стала? Постельной игрушкой для вампира? И что она будет делать, как себя чувствовать, когда Носферату надоест ее присутствие? Да, возможно, все было бы иначе, останься у нее организация. Погружавшись с головой в работу, девушка переставала думать о внутренних проблемах с собственным "я". Трудоголик? Да, она этого и не отрицала. Работа была ее жизнью, а все эти три месяца просто существованием. "Пора начать строить новую жизнь, - как-то отстраненно подумала Интегра, - потому что обрывки старой уже не подобрать". Она не заметила, как оказалась около его кабинета. И, подняв руку, ненадолго застыла, собираясь с силами, чтобы постучать. Пока, не рассердившись на себя за трусость, твердо стукнув костяшками пальцев и не дожидавшись ответа, не вошла внутрь.
Tremi: - Ты что-то хочешь? - равнодушно поинтересовался Алукард. Почему-то его тон ее сильно задел. - Да, - отрывисто произнесла леди Хеллсинг, без приглашения садясь напротив него. - Я слушаю, - Граф оторвался от каких-то бумаг и сплел кончики пальцев, как психолог, выслушивающий пациента. - Я хочу уйти, - с холодной небрежной усмешкой сообщила Интегра, предчувствуя его реакцию на ее слова. Он пронизывал ее взглядом своих красных глаз, пока наконец не соизволил ответить: - Могу я спросить почему? Как мне кажется, тебе до сих пор не на что было жаловаться. - Мне надоело исполнять роль твоей грелки! - ожесточенно выплюнула она, сверля его не менее жестким взглядом, чем он ее. - Вот как, - с интересом склонил голову Повелитель немертвых, - а по-моему, эта роль тебе нравилась. Во всяком случае, ты исполняла ее очень старательно. Интегра почувствовала, как на щеках появляется предательская краснота. Да как он смеет?! - А возможно, я всего лишь хотела совместить приятное с полезным, - рассерженно зашипела леди Хеллсинг. - Приятное, говоришь? - воспользовался ее ошибкой вампир. - Не обольщайся! - огрызнулась Интегра. - Это были твои слова, - ехидно подчеркнул Носферату. - Я хочу уйти, - повторила она, вставая с кресла и направляясь к двери. - Стоять, - холодный голос окликнул ее у порога. Леди Хеллсинг обернулась: Алукард привстал, опираясь на стол, и на его лице больше не было снисходительности. - Вернись немедленно, - процедил он. - Нет, - просто ответила Интегра. - Хватит с меня. Его глаза вспыхнули, а зрачки странно сузились, выдавая ярость, охватившую их хозяина. - Никогда. Не повышай. На меня. Голос, - отчеканил Граф, - и не смей поворачиваться ко мне спиной: я с тобой еще не закончил, - его голос изменился. В нем явственно слышались угроза и гнев, - думаешь, что можешь заявляться ко мне, отвлекая и устраивая свои женские истерики, которые я должен слушать? Ты была свободной в своих поступках и мыслях, живя со мной. Я ни к чему тебя не принуждал, хотя мог бы. И это твоя благодарность? - голос понизился до вкрадчивого шепота. - Я ничего тебе не должна, - отрезала леди Хеллсинг, берясь за ручку двери. - Пожалуй, мне стоит показать тебе, что бывает, когда меня ослушиваются. Непонятно почему, но Интегра попятилась, настолько жестко это прозвучало. А в следующую секунду его рука крепко схватила ее за запястье и потащила к столу. - Нет! - закричала леди Хеллсинг, мгновенно поняв, как он хочет ее наказать. Но вопреки ожиданиям вампир не стал укладывать свою бывшую Хозяйку на стол: Алукард сел в кресло и сильно дернул ее за кисть, заставляя свалиться на пол. Еще рывок - и она сидит между его широко раздвинутых ног. Ни слова не говоря, Повелитель немертвых расстегнул ремень на брюках, дернул молнию и извлек свою плоть. - Не надо! - в ужасе выкрикнула Интегра, стараясь отодвинуться максимально далеко от него. - Надо, - со злостью и мрачным предвкушением садиста выплюнул Граф, не давая ей ни единого шанса отползти, крепко держа подле себя одной рукой, а другой сдергивая с нее рубашку и срывая находившееся ниже белье, обнажая грудь. - И так будет каждый раз, когда решишь, что в состоянии оказать мне должное сопротивление. Говорят, самые страшные события в нашей жизни происходят как в замедленном кино, пугая своей реалистичностью наблюдателей, и кажутся нереальным сном участникам. Леди Хеллсинг почему-то казалось, что все это происходит не с ней, а она всего лишь стоит рядом и наблюдает, как молодая девушка кричит и пытается вырваться из цепких пальцев вампира, не осознавая всей тщетности своих попыток. Кожу обжег холод, и все, что она чувствовала, как рука Носферату слепо бродит по ее телу, поочередно заставляя расставаться с той или иной частью одежды, пока тело не осталось полностью обнаженным. Грубо обхватив бывшую Хозяйку за шею, одной рукой Алукард вплотную приблизил ее к своему органу, пока неподвижно лежащему, а второй, дождавшись пока Интегра вновь откроет рот для крика, обхватил свой член, засунул в ее рот. Дыхание вдруг прервалось, на глазах выступили слезы, мешавшие нормально видеть, а к горлу подступила тошнота. Она ничего не делала, лишь пыталась вытолкнуть языком это чужеродное тело, заставлявшее ее задыхаться, пока Король немертвых двигал бедрами, проникая как можно глубже. С рвотой становилось бороться все труднее и труднее, от нехватки кислорода, перед глазами все чаще и чаще возникала темнота, и горячие слезы без остановки текли по щекам, срываясь на замерзшее тело. Даже под угрозой расстрела леди Хеллсинг не смогла бы сказать, сколько это длилось. Когда Граф, видимо, решил, что с нее достаточно, он вынул свою плоть и отшвырнул от себя Интегру. Встав, застегнул брюки, взглянул на корчившуюся в углу бывшую Хозяйку и молча вышел. Кратковременная истерика, в виде озноба, слез и судорог, уступила место хладнокровной ярости и "чистосердечному" признанию в собственной беспомощности. Интегра никогда не сомневалась, что в случае чего сможет за себя постоять... Действительность порушила все иллюзии, которых и так было мало. Особенно рядом с вампиром. Что чувствует человек, гордость которого буквально развеяли в прах, честь которого втоптали в грязь, заставили осознать свою слабость и донесли простую мысль: ты никто, звать тебя никак и делать ты будешь, все... все, что тебе прикажут? Леди Хеллсинг почувствовала, как что-то теплое коснулось ноги: на колено упал солнечный луч заходящего солнца, невесть как пробившегося через узкое окно. А потом словно кто-то рявкнул ей на ухо. Интегра дернулась и порывисто встала, покачиваясь, подошла к столу, подхватила с пола одежду и натянула на себя холодные вещи. В голове скользнула мысль о том, что линзы все же удобнее очков. Во всяком случае, их не так просто разбить. Леди Хеллсинг кинула быстрый взгляд на оранжевый диск за окном, так близко склонившийся к земле, и, отвернувшись, почти бегом вылетела из кабинета. Миновав длинные извилистые коридоры, оказалась на улице, руководствуясь скорее инстинктом, чем разумом, повелевавшим ей покинуть опасное место как можно скорее. Не разбирая дороги, Интегра быстрым шагом, изредка переходя на бег, двинулась как можно дальше от замка, в надвигавшуюся спасительную темноту. Холодный резкий ветер налетал то сзади, заставляя волосы опускаться на лицо, то спереди, вынуждая наклонять голову к земле. Ей казалось, что он пытается повернуть ее, вернуть в замок... Сощурив слезящиеся глаза, леди Хеллсинг сжала кулаки и поглубже засунула руки в карманы в тщетных попытках согреть замерзшие пальцы. Малочисленную одежду продувало насквозь, словно ее не было вовсе. Интегра знала, что скоро ее организм перестанет сопротивляться и... замерзать не больно. Напротив, человек чувствует, что ему тепло, закрывает глаза и уже не открывает их. Никогда. У нее нет ни дома, ни денег, ни документов и потому... она шла. Просто шла, не останавливаясь. Потому что стоит остановиться однажды - и ты уже никогда не вернешься на прежнюю дорогу. "Я не сдамся" Повторять как заклинание, как молитву и не задумываться над тем, что этот мир не заметит потери одного человека, что нет никого, ждущего тебя. И верить в то, что кому-то сейчас намного хуже, чем тебе. Интегра знала, что сейчас, в одной из зал огромного дома, накрывают на стол, зажигают свечи, подкладывают настоящие дрова в огромный камин и разливают вино в хрустальные бокалы. А еще она знала, что буквально через полчаса двери откроются и зайдет он: на миг замрет на пороге, окинет взглядом комнату, придирчиво осмотрит сервировку стола, а потом насмешливо изречет какую-нибудь лаконичную фразу. Усмехнется ее реакции, пройдет к высокому стулу, отодвинет его легким движением и, садясь, обопрется на подлокотник, ногой придвигая стул и себя вместе с ним ближе к столу. А потом начнется обычный совместный ужин, молчаливый, до первого глотка вина. Затем они переберутся ближе к огню: он сядет на пушистый ковер, упираясь спиной в сиденье большого кресла, и усадит ее между своих ног. Она откинется на его грудь, положит голову ему на плечо и почувствует, как его руки неторопливо обхватывают ее, прижимая к телу вампира как можно теснее, а потом начинают нежно гладить через одежду, легкими, дразнящими движениями. Они могут говорить или молчать, но через какое-то время, он наклонится вперед, повернет ее голову и начнет целовать. Едва касаясь губами, пройдется по ее лицу, откинет волосы с шеи и царапнет клыком мочку уха. Руки как-то незаметно проникнут под одежду к ключице, опустятся к ложбинке между двумя полушариями груди и вернутся обратно. Пальцы пробегутся, подобно пальцам пианиста за роялем, по знакомому маршруту - от талии до бедер. И это движение по шероховатой поверхности плотных брюк, вызовет знакомую дрожь и тепло, где-то там, в низу живота. Так будет до тех пор, пока ему не надоест играться с ней и пока он не почувствует, как тепло от огня и жар ее тела заражают его собственную плоть. Тогда он отстранит ее от груди, приподнимет и повернет лицом к себе. Ей придется встать на колени, чтобы удержать равновесие. Ненадолго, пока вампир не дернет ее к своему телу и она не окажется в полулежащем положении на нем. Его рука проберется сквозь слой мягких волос и легонько обхватит затылок - она откинет голову на его ладонь, а Носферату воспользуется этим, чтобы начать свои дьявольские поцелуи ее подбородка, шеи и губ. А потом они начнут раздевать друг друга, медленно, наслаждаясь самими прикосновениями к очередному открывшемуся кусочку обнаженной кожи. И только когда на ней останется одно белье, перед ними встанет дилемма: остаться тут или переместиться в спальню, на огромную постель, в гору подушек и нескольких одеял. Но что бы они не решили, полночи им будет не до сна... Негромкий всплеск воды заставил Интегру вынырнуть из своих мыслей и посмотреть себе под ноги: так и есть, нога угодила в лужу и теперь леди Хеллсинг с отвращением чувствовала, как вода проникает в ботинок и носок становится сырым. Брезгливо, словно кошка, Интегра подняла ногу и подергала ею, заставляя капли влаги разлететься во все стороны. Прокляв привычку смотреть всегда строго вперед, леди Хеллсинг задумчиво закусила губу: ну и что теперь делать? Вернуться? Да лучше умереть от переохлаждения, чем наступить на горло собственным гордости и чести, которых и так осталось немного. Игрушка вампира. "Вот она - полная свобода, - с иронией подумала Интегра. - Бери - не хочу" Лампочка фонаря над ее головой издала треск, и светильник погас. "Великолепно!" От холода зубы уже начали соприкасаться друг с другом, оправдывая крылатое высказывание народа. "Я не сдамся" Резкий порыв ветра заставил пошатнуться и задеть локтем припаркованную машину. "Внутри, по крайней мере, теплее, - подумала леди Хеллсинг, - жаль, что я не научилась вскрывать автомобили. Сейчас это знание мне бы очень пригодилось... Согреться, поспать, а потом поехать куда-нибудь... поехать... поехать?" Это слово неожиданно всколыхнуло что-то в памяти. Интегра обхватила себя руками: тонкая морщина пролегла на лбу, она вспоминала. Что-то знакомое было в этом. Леди Хеллсинг перевела взгляд на машину. "Хотите, я отвезу вас домой?.. Я могу вызвать вам машину..." В голове что-то щелкнуло, и все встало на свои места. Ей надо найти то заведение, того единственного человека, предложившего ей помощь, и надеяться, что лимит его добросердечия к людям не исчерпан. Вот только... Интегра огляделась: в прошлый раз она сама, не зная дороги, нашла бар, наобум выбирая дорогу. А сейчас? Надо вспомнить: что там было? Какие-нибудь вывески, необычные здания, что-нибудь, что помогло бы найти дорогу. Спустя несколько минут, леди Хеллсинг утвердилась в мысли, что шла на северо-восток и проходила здание какого-то театра. Оставалось надеяться, что театров в этом городке не так уж много и она найдет дорогу. Через два часа непрерывной ходьбы, в душу Интегры закралось сомнение: сумеет ли она найти тот бар? Червячок неуверенности медленно, но верно начал грызть изнутри и какой-то внутренний голос постепенно стал насмехаться над ее самоуверенностью, храбростью, оказавшейся на поверку безрассудством. Силы, как физические, так и моральные таяли подобно восковой свечке. Она замерзла, продрогла до костей, проголодалась и ужасно устала. Хотелось сесть, прислонится к какой-нибудь стене дома и закрыть глаза. Леди Хеллсинг остановилась и подышала на заледеневшие пальцы. Вырвавшееся облачко пара мгновенно унес безжалостный холодный ветер, в очередной раз бесстыдно забравшийся под одежду и покрывший кожу неприятными мурашками. В этот и без того, мягко говоря, неприятный момент, Интегра кашлянула. А потом еще раз. Через несколько минут приступ простуды начал раздирать горло, заставляя леди Хеллсинг согнуться пополам, уперев руки в согнутые колени. На улице уже не было прохожих, да и вряд ли бы кто-то остановился, предлагая помощь. Люди стали слишком жестокими и нечувствительными к чужим страданиям. Словно их сердца кто-то медленно, но верно покрыл коркой льда. Бывает так, что они не замечают холода и шагают навстречу раздевающему северному ветру, бывает так, что внутренние страдания не идут ни в какое сравнение с физическими. Еще есть такие люди, которые не разучились чувствовать и сопереживать, но их осталось слишком мало. Цинизм и равнодушие сначала под маской моды проникло в умы, а потом стало повседневной нормой и обыденностью. Это зло, которое люди не замечают, пока оно полностью не захватит их, не пленит и не разучит жить по-другому, как прежде. Но что самое главное, искоренить в себе подобное можно, тяжело, однако такая возможность есть. Вот только человек не должен идти один по этой дороге, иначе все усилия окажутся тщетными. Она никогда не боялась идти в одиночестве, даже если впереди была полная неизвестность и мрак, но сейчас Интегра отчаянно хотела видеть рядом с собой человека, с которым можно было бы поделиться своим грузом: переполнявшими чувствами и усталостью. Хотя бы ненадолго. Кто-то задел ее плечом, быстро извинился и, поравнявшись, пошел вперед. Молодая пара: мужчина и женщина, кутающаяся в длинную шубку, то и дело распахивающуюся и показывавшую мельком черную юбку, обтягивающую бедра. Цокающие каблучки, в сочетании с заливистым смехом и игривыми, еле слышимыми, за ветром, обрывками фраз. - ... давно мы не выбирались в театр... - ... премьера... Леди Хеллсинг вскинула голову и ускорила шаг, стараясь не потерять из вида парочку. Искорка надежды мелькнула и погасла, на миг, превращаясь в устойчивый огонек. Как мало надо человеку, чтобы снова обрести призрак надежды. Невозможно описать чувство, обуявшее Интегру, когда она увидела через дом, святящуюся вывеску... такую знакомую и желанную. По привычке, леди Хеллсинг мысленно воздала хвалу Господу, а затем так быстро, как только могла, зашагала к заведению. В этот раз народа оказалось значительно больше, чем в предыдущий ее визит. С трудом продираясь через скопище людей, Интегра подошла к стойке и чуть растерянно, как человек из темноты, внезапно оказавшийся на свету, начала оглядываться, пытаясь отыскать знакомое лицо, сохранившееся в памяти. - Что вам угодно? - очевидно бармену надоело ждать, пока странная леди сделает заказ, и он решился действовать сам. - Я... - леди Хеллсинг запнулась: у нее совершенно не было денег. Спешно покидая замок, она и не подумала прихватить что-нибудь с собой. - Я хотела бы видеть хозяина, точнее владельца, - поправилась Интегра, - этого бара. - По какому вопросу? - прищурился бармен. - По личному, - не колеблясь, отрезала леди Хеллсинг. - Ммм... и как его зовут? - решил проверить гостью мужчина. - Я не знаю... не помню, - Интегра задумалась: в прошлый раз он ей так и не представился. - Так не знаете или не помните? - Так, милейший, - леди Хеллсинг сжала кулаки под столом и добавила в голос гневные нотки, - вы что, решили устроить мне допрос? С какой стати, я обязана перед вами отчитываться? Кажется, я ясно выразилась, что хотела бы видеть владельца, а уж по какому вопросу - вас это не должно касаться! - Он отсутствует, - мужчина не хотел признавать, что струхнул перед незнакомкой: ее ледяными синими глазами, а также властным голосом и поспешил вернуться к обслуживанию посетителей. В эту же минуту Интегра почувствовала, как пол уходит из-под ног, ей показалось, что вокруг как-то резко похолодало и стемнело. Отчаяние вернулось так быстро, словно и не исчезало. Видимо резкая смена эмоций отразилась на ее лице, потому что бармен, украдкой не спускавший с нее глаз, вдруг всполошился: - Леди, вам плохо? - Да, - непроизвольно выдавила Интегра, вцепившись кончиками пальцев в столешницу. - Присядьте, - мужчина с тревогой поспешил к ней, поминутно оглядываясь - не заметили ли другие посетители, что даме стало нехорошо? - Нет, лучше пойдемте, - взял на себя смелость бармен, - пойдемте на второй этаж, там комната хозяина для личных гостей,сейчас она пустует. Не переставая бормотать, он крепко взял леди Хеллсинг под локоть и повел наверх. Продолжение следует... (*P.S. Это не все, что я написала, но выкладывать отдельные куски не посчитала нужным. И еще: в Румынии, официальным языком, конечно, считается румынский. Но, как я узнала - английский там тоже в употреблении. Это к тому, чтобы люди не недоумевали по поводу: как же Интегра смогла нормально общаться с другими людьми? Если сие объяснение не устраивает, есть еще один вариант - выучила румынский за время своего прибывания в стране. Дальнейшие претензии по этому вопросу рассматриваться не будут))
Шинигами: Тащемта сей опус прекрасен. Очень. Треми, радость моя, по поводу орфографии и пунктуации - все что увидела - выправила. По поводу стиля - все ровно. По поводу пожеланий - хочу проду!!!
Гайя: Трем, я все, что хотела, сказала лично, но еще раз повторю - красивая ЖЕСТЬ, вершина эротики и хентая... , сюжет, стиль, развитие... в общем, без продолжения надеюсь не остаться. За посвящение роковой брюнетке - отдельное спасибо
Tremi: Шинигами пишет: Тащемта сей опус прекрасен. Очень Спасибо Бог мой, неужели моя Бета меня похвалила?!)) По поводу пожеланий - хочу проду!!! Ммм... я над этим работаю))) Гайя пишет: вершина эротики и хентая... , сюжет, стиль, развитие... Поверь мне: ЭТО еще не вершина ;)) Оффтоп: За посвящение роковой брюнетке - отдельное спасибо Не за что)))
Lotmor: Трем... ОМГ Х_Х Ты... ты... Ты просто мой кумир Так описать все это... Мне, во время чтения, очень хотелось покурить и еще кое-что О_О" *простите за откровения* Чудесный фанфик
Tremi: Lotmor пишет: Ты просто мой кумир Так описать все это... Вы заставляете меня краснеть, милорд Мне, во время чтения, очень хотелось покурить и еще кое-что О_О" *простите за откровения* Какая я коварная: пишу такие вещи. Нет мне прощения!
Шинигами: *почесала переносицу* Бета на то и Бета, что обязана ругать, орать и бить по лицу. Ну и хвалить... изредка. И да: классификация: солененькие огурчики))))
Tremi: Шинигами пишет: Ну и хвалить... изредка. Ну да)) Шинигами пишет: И да: классификация: солененькие огурчики)))) Ты это на что намекаешь, а?))
Фьоре Валентинэ: А когда продолжение доследует? *молится на аватар автора классного хентая*
Tremi: Фьоре Валентинэ пишет: А когда продолжение доследует? Эммм... я над этим работаю Фьоре Валентинэ пишет: *молится на аватар автора классного хентая* Таки я гений?!
Шинигами: Tremi пишет: Таки я гений?! Таки ты сомневалась?! *пакостно хихикает* Обещаю тебе рецу, но только когда закончишь. ВотЪ.
Tremi: Шинигами пишет: Обещаю тебе рецу, но только когда закончишь Ловлю тебя на слове!
Tremi: Она не запомнила какой дорогой они шли, не запомнила, что за картины висели на стенах, стояли ли где-нибудь цветы... Ни с того ни с сего разболелась голова. Тонкими пальцами Интегра потерла лоб, в тщетных попытках сгладить, убрать, стереть свои мысли вместе с неприятным ощущением. - Как?.. Мужчина за своей путанной речью не сразу услышал тихий вопрос леди, и ей пришлось повторить его несколько раз, прежде чем бармен обратил свое внимание на нее. - Что "как"? - осведомился он, чуть сбившись с шага. Интегра зашлась в приступе кашля и не сразу ответила: - Зовут... его... - Мистера Кроитору?.. - тупо переспросил мужчина. Леди Хеллсинг издала тихий смешок: - Наверное... - А! Вы имеете в виду хозяина? Да, мистер Марчел Кроитору... Мы, кстати, пришли. Бармен остановился перед какой-то дверью, ничем не отличавшейся от соседних, и начал похлопывать себя по карманам, отыскивая нужный ключ. Интегра устало прислонилась к стене: - Он скоро будет? - Я... не знаю, - сознался мужчина, ковыряясь в замке и напирая на дверь всей своей массой. Наконец, будто смилостивившись, замок щелкнул и впустил незваных гостей вовнутрь комнаты. - Знаете что, - лицо бармена красноречиво говорило о том, что он уже жалеет о своих благих намерениях в отношении ночной гостьи. Но отступать было некуда. - Едва ли мистер Кроитору вернется сегодня. Уже поздно... Вы можете остаться здесь... на некоторое время... как только он приедет, я доложу... о вашем приходе. - Спасибо, - криво усмехнулась Интегра. - Я даю слово, что... - Не надо! - бармен пресек ее попытку все расставить по своим местам. - Просто давайте надеяться на отсутствие каких-либо проблем, связанных с вашим пребыванием тут. Леди Хеллсинг молча кивнула, выражая согласие. - Хорошо, - мужчина еще немного помялся, - вы, разумеется, понимаете, что мне придется пока вас запереть?.. - Да, - безучастно ответила Интегра, мечтая закрыть глаза и, наконец, согреться. - Тогда... спокойной ночи, - еще минуту простояв, словно в раздумьях, бармен развернулся, вышел, а затем леди услышала как повернулся ключ в замке. Звук удаляющихся шагов еще некоторое время раздавался в коридоре, а потом все стихло. Леди Хеллсинг присела на кровать и посмотрела в окно, ловя свое бледное отражение на стекле... Так, наверное, она провела четверть часа, изучая, ища отголоски прошедших событий на своем лице. Ведь, говорят, что они накладывают некий отпечаток... Словно до конца не понимая, что она делает, Интегра подошла к окну и прижалась лбом к холодной поверхности. Кончики пальцев заскользили по гладкой поверхности, как будто проверяя прочность... "Я люблю тебя" Не будет этих слов. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Он ей этого не скажет, потому что... не умеет лгать, потому что... это полная капитуляция, потому что... этого нет. А она... сможет простить, но никогда не забудет того, что было. Но... может быть, можно как-то жить дальше? Новыми воспоминаниями, чувствами, желаниями... "Я... и ты" Сил не осталось даже на ненависть. Так бывает... иногда. Леди Хеллсинг прислушивалась к себе, стараясь определить, понять, разобраться... и с ужасом осознавала: ничего нет. Ни страха, ни неприязни, ни... пустоты? Больше всего ей хотелось, чтобы он нашел ее, чтобы попросил прощения, каким-нибудь чудодейственным образом стер память и забрал с собой... снова. Куда угодно. "Кем я стала? В кого превратилась?" Просто кроме него ей никто не нужен, никто из живущих не поможет и никогда ее не поймет. А он был с ней на протяжении ее жизни и ему не надо ничего объяснять, не нужно что-то из себя изображать. Он знает какая она на самом деле. Пожалуй, этим все сказано. "Это... любовь? Вот это люди зовут прекрасным чувством?.." Она знала, на что шла... знала, когда протягивала ему руку в особняке, знала позже, когда они ехали в поезде. Знала... и ничего не сделала. "Я все равно не сдамся..." Она уже не может отрицать, но еще может победить. Нельзя убить то, что не видишь, но можно сделать так, что оно умрет само... Время... ей нужно время и... линия горизонта. Уехать как можно дальше. Не получится забыть сразу, но ведь у нее впереди целая жизнь, если только... Интегра зажмурилась: нет, эти мысли всего лишь от усталости. Она справится. Просто пришел черед сменить одну маску на другую и закружиться в новом танце. А музыка... музыку заказывает тот, кто платит. И она не пожалеет денег. Алукард медленно покачивал ногой, почти физически ощущая, как на него накатывает раздражение. Свечи сгорели почти до половины, он успел выпить бутылку коллекционного вина, несколько раз позвать и выгнать слуг, от скуки пересечь комнату из угла в угол, но она до сих пор не появилась. Мрачно барабаня пальцами по столешнице, Граф пытался услышать хоть отголоски стука ее сердца, но... расстояние, по-видимому, было слишком большим. Угрожай ей серьезная опасность, она позвала бы его, это он знал точно. Интегра, конечно, бывает до абсурда бесстрашной, но никогда не рискует понапрасну. Разумеется, как и большинство женщин, иногда она позволяла себе опаздывать к их каждодневному рандеву, но настолько... Глухо пробили часы... Носферату поморщился и сделал еще глоток вина, подумывая о том, не приказать ли принести что-нибудь покрепче? По-хорошему, давно следовало бы отправиться на поиски, но... ему претила мысль снова найти ее где-нибудь в не очень адекватном состоянии. Хотя... возможно, что Интегра просто не хочет его видеть и решила придти под утро, надеясь как можно дольше не встречаться с ним? Слишком много вопросов и мало ответов. Король нежити легко поднялся и, распахнув двумя руками створки дверей, вышел: в прошлый раз ему повезло - он был в городе и не терял ее из виду... ну почти. Не совсем точное определение, однако не суть важно, как говорится. Вряд ли сейчас ему повезет, если только он не окажется где-то поблизости от нее. Итак: первым делом следует проверить парк. Вот только, к сожалению, есть один большой минус: слишком большая территория - на поиски может уйти вся ночь. "Впрочем, - Алукард подхватил плащ, - куда мне торопиться?" Она никуда не сможет от него уйти, нигде не найдет места, чтобы спрятаться от него. По крайней мере, надолго. Даже после смерти Интегра Уингейтс Хеллсинг будет рядом с ним, пока на то будет его воля. Узнать от кого-то, что тебя дожидается красивая девушка, как правило, всегда приятно и лестно. Но вот когда ты узнаешь, что эта девушка тебе незнакома, появилась ночью, буквально из ниоткуда, и ко всему прочему изъявила желание видеть тебя во чтобы то ни стало... в душу поневоле закрадывается сомнение: действительно ли этот сюрприз так приятен, как кажется поначалу?.. Марчел Кроитору был изрядно удивлен, когда бармен отвел его в сторонку и шепотом сообщил, что некая личность сильно желает встретиться с владельцем заведения и представиться не захотела. Более того: ее пришлось оставить на ночь! - Ну что ж, - пробормотал Марчел, - ты меня заинтриговал... Пойду взгляну на эту особу. - Господин Кроитору! - поспешно выкрикнул бармен, увидев как мужчина двинулся к лестнице. - Она, наверное, уже спит, - пояснил он, глядя на вопросительный взгляд хозяина. - Верно... и как это я не подумал, - улыбнулся Марчел.- Тогда подождем до утра... "Ни без тебя, ни с тобой жить не могу..." Умом понимаешь всю глупость, даже опасность таких отношений, а сердцем и мыслями тянешься... Вопреки здравому рассудку, логике и принципам. К тому, у кого нет души, жалости и сострадания. К тому, кто может дать чувство абсолютной защищенности от всего и всех... кроме него самого. К тому, кто готов подарить тебе частичку своей привязанности, нежности, всего, что осталось хорошего у него. К тому, чье имя боялись произносить в темноту. И она начинает закрывать глаза на вещи, которые не простила бы другим, возвращаться, ломая гордость, только чтобы увидеть эти глаза, тонкую усмешку на бескровных губах и почувствовать прикосновение изящных пальцев к коже. Кусаешь губы, проклиная себя за слабость, даешь бессмысленные обещания наедине с самой себе и свято веришь, что однажды все изменится. Нормализированное сумасшествие... пытаешься уйти, сбежать, но он словно магнит притягивает тебя обратно. Безумно хочется увидеть, коснуться. И сделать ты с этим ничего не можешь. Желание, словно яд, отравляющий кровь, наполняет изнутри, доводя почти до крика. Это, наверное, проклятие небес. Откуда, по старым поверьям, древние боги, решив позабавиться, подарили дар любви грешным, слабым людям, не способным ни отказаться от него, ни принять как подобает... Мысли, словно дикий зверь в клетке, мечущийся в поисках выхода, не дают ни покоя, ни забвения, ни утешения. Любовь, вера, надежда... люби и верь, что твое чувство будет с тобой вечно. Верь и надейся, что твои молитвы возымеют силу. Надейся, что боги смилуются над тобой и отвернутся, обращая горящий взор на других. Как объяснить эту болезненную привязанность? Эту терпимость, к не недостаткам даже, а к порокам? К самым худшим порокам? Как с этим справиться? Как избавится?.. Она все решила, проанализировала и... вернулась к тому, с чего начала. Вместо того, чтобы спать - сидит на подоконнике и вглядывается в темноту. Он знает про нее все. Даже то, что она не знает о себе. Конечно же, это не конец. Она уедет, так далеко, как только сможет. Затаится, заляжет на дно и будет молиться, чтобы день их встречи наступил как можно позже. А уж то, что он наступит, она не сомневалась. Однажды он найдет ее, тут ничего не поделаешь. Даже надеяться на то, что он отпустит ее просто так, глупо. И все же... если спросить: радует ее это или огорчает - она промолчит. Тень, неслышно скользившая между силуэтами деревьев, то ли нарочно, то ли специально обходившая пятна света от фонарей, целенаправленно шедшая и как будто искавшая что-то... не обращавшая внимания на завывания ветра, поднимавшего полы плаща. Ему не нужно было превращаться в гончую, чтобы услышать ее запах, не нужно было вглядываться в черноту за скамейками и мусорными баками - он в состоянии почувствовать биение ее сердца за несколько сотен метров. Он не остановится, чтобы вкусить крови "ночной бабочки", так же как не остановится, чтобы помочь человеку, попавшему в беду, потому что он - эгоист. Потому что ему давно плевать на людей. Потому что он циник, каких этот свет еще не видывал. Тень остановилась, внимательно глядя на тонкую полоску занимавшегося рассвета. Красные глаза блеснули, губы раздались в насмешке, приоткрыв ослепительно белые зубы и ветер сорвал с губ тихий шепот: - Все-таки ушла... Звук поворачивающегося ключа в замке, стук костяшек пальцев о деревянную поверхность и вопрос, заданный спокойным невозмутимым тоном: - Леди, вы спите? - Уолтер? - хриплый со сна, как будто не свой голос. Интегра Хеллсинг приподнялась на локтях, по-прежнему проваливаясь в мягкий матрас, и прищурилась: - Кто вы? Мужчина уверенно распахнул дверь и вошел в комнату, быстро окинул взглядом девушку и весело произнес: - Вот мы и встретились снова. Позвольте представиться, Марчел Кроитору. - Мне больше не к кому обратиться, - спокойно отозвалась Интегра. - Разве у вас нет здесь знакомых, родственников, друзей, наконец, которые могли бы вам помочь? - Марчел выглядел слегка удивленным от удручающей истории, которую ему рассказала его незнакомка, как он ее мысленно окрестил, несмотря на то, что теперь уже знал имя девушки, сидевшей напротив. - Нет, - с пугающей откровенностью проговорила леди Хеллсинг, сжимая ручку чашки с чаем, который мужчина велел принести, как только она привела себя в порядок и они уселись за кофейный столик. - А получить развод?.. - предложил Марчел, подумав с минуту. - Он никогда мне его не даст, - и снова почти безнадежность в голосе, необъяснимая печаль в синих глазах, взгляд, застывший на отражении в кружке с янтарной жидкостью. - Вы заявляли в полицию? - Нет. - Почему? - Бесполезно. - Даааа... - протянул мужчина, взъерошивая волосы на затылке и беря печенье из вазочки. - Как же вы вышли за него? - не удержался Марчел и наткнулся на ледяной предостерегающий взгляд. - Простите, - смешался он. - Я... у меня не было выбора и потом... в общем, это долгая история, - криво усмехнулась леди Хеллсинг. - Можно личный вопрос? - помолчав, спросил Кроитору. Интегра пожала плечами. - Вы любите его? - Какое это теперь имеет значение? - ровным голосом осведомилась леди Хеллсинг. - Если любите, всегда можно что-то сделать, изменить... - чуть улыбнулся Марчел. - Это не тот случай, - Интегра встала и подошла к окну. - Ясно... что я могу для вас сделать? - Вы готовы мне помочь? - тонкая бровь изогнулась в немом удивлении. - Да, - без колебаний ответил мужчина, поднимаясь и медленно подходя к ней, не опуская взгляд под пристальным взором девушки. - Почему? - напряженно спросила леди Хеллсинг. - Не верите в бескорыстные мотивы? - вопросом на вопрос ответил Марчел. - Нет, - усмехнулась Интегра. - Простите. - Что ж, - Кроитору отвернулся, - а если я вам скажу, что хочу помочь вам, просто потому что... скажем, для того, чтобы почувствовать себя рыцарем на белом коне? Или потому что мне безумно скучно жить в этом городке, где ничего не происходит? Или потому, что в дальнейшем я рассчитываю на приличное вознаграждение? Или... - его голос сделался почти не слышным, - потому, что хочу хоть раз в жизни сделать для кого-то что-то по-настоящему хорошее?.. Он издал тихий смешок, но когда повернулся, лицо его было серьезным, деловым и сосредоточенным: - Итак, думаю, для начала надо перевезти вас в Бухарест, там оформить все необходимые бумаги будет легче... После чего мы сможем переправить вас за границу. - Вы сможете получить доступ для меня к австрийскому банку? - Пока не знаю, - покачал головой Марчел, - это будет нелегко сделать, поскольку придется действовать тайно и по своим каналам... но думаю, в итоге все получится... На мой взгляд, не стоит медлить с вашим отъездом. Пойду распоряжусь насчет машины. Я скоро. Уже на пороге он ободряюще улыбнулся: - Будем надеяться, ваш муж не найдет вас раньше, чем мы осуществим задуманное. - Да, - согласилась Интегра, усаживаясь в кресло и скрещивая руки на груди, в попытках унять неизвестно откуда появившуюся дрожь, вызванную, несомненно, сном, приснившимся ей перед рассветом и возникшим перед глазами от слов Кроитору. - В противном случае малой кровью я не отделаюсь...
Tremi: Люди крайне редко задумываются, что делает тот или иной человек, по какой-то странной причине связанный с его судьбой, но находящийся далеко. В минуты, когда за стеклом автомобиля проносятся унылые серые пейзажи и ты вглядываешься в собственное отражение, искаженное обычным стеклом, подобные размышления посещают чаще, чем, скажем, в обычное время, которое, как правило, всегда целиком и полностью отдано на милость повседневным делам и заботам. По крайней мере, приводя себя в порядок перед зеркалом в ванне, Интегра не помышляла о том, чем сейчас занимается ее «благоверный» и какие мысли крутятся в его голове. Она не боялась, что он найдет ее, ибо всем давно известно: лучший способ избавиться от страха - пережить его. Все самое худшее с ней уже случилось, так что... Нет, леди Хеллсинг горько усмехнулась, не все. По правде говоря, даже сейчас, несмотря на пережитое и все свои негативные мысли, Интегра осознавала: все могло быть хуже. Гораздо. Да, то, что она испытала, не назовешь приятными воспоминаниями и все же... Все же, он мог убить, покалечить ее, в конце концов, снова изнасиловать, но не сделал этого. Естественно, эти факты не сглаживают и не уменьшают его вину, но и не брать их во внимание нельзя. Интегра покосилась на мужчину, сидевшего рядом, глядя, как он уверенно и быстро ведет машину, она размышляла: с детства привыкнув никому не доверять, сейчас она все никак не могла поверить, что практически незнакомый человек (пусть и мотивировавший свои поступки) кинулся ей помогать. А значит... нельзя полагаться на Марчела целиком и полностью, а надо выжать из него максимум. Это не цинизм и не деловой подход, это всего лишь стремление выжить, а также постараться обойтись без тяжелых потерь. По возможности. Непроницаемое лицо, ледяной взгляд, ничего не выражающих глаз - и никто не узнает, что за буря творится в ее душе. Войну имеет смысл вести, когда есть хотя бы один шанс на победу. С Алукардом ее шансы уходят в минус. «Чертов вампир! - гневно подумала леди Хеллсинг, отворачиваясь и смотря перед собой, - все это время ты вел свою искусную игру, такую изящную, незаметную, не вызывающую ни малейших подозрений. И теперь...» На последней мысли перед глазами чуть потемнело и почему-то стало трудно дышать. «Конечно же ты знаешь...» Продолжение следует...
Фьоре Валентинэ: Ваааа, это уже сюжетная линия...
Шинигами: Итак, что мы имеем? А имеем мы довольно жестокую в психологическом *да-да, не удивляйтесь* плане вещь, которая в основном играет на том, что проверяет обоих персонажей на прочность. Довольна я тем фактом, что сюжет рождался с моей помощью. Это будет моей маленькой медалькой. С каждым разом тебе все лучше удается ангст. Конечно же, видно невооруженным взглядом, что персонажи очень сильно отстоят от канона. Это характеризуется не только тем, что они вынесены за пределы данного Хирано сюжета, той обстановкой, в которую они помещены и тем временем, в которое разворачиваются события, но и новой трактовкой отношений между Хозяйкой и Слугой. Как мне лично кажется, ты придерживаешься той же линии, что и я: неспроста в паре именно А/И, а не И/А. Иначе говоря, кто сверху?) Ну что ж. Я наблюдаю создание аж с лета. Еще подожду, мне не впервой.)))
Tremi: Шинигами пишет: С каждым разом тебе все лучше удается ангст Ну если ты так говоришь... ;) Шинигами пишет: Иначе говоря, кто сверху?) Сверху в любом случае Алукард. Просто потому, что представить его в абсолютно пассивной роли, лично я не могу. Есть еще вариант с равноправием, в смысле когда они оба попеременно "правят бал" но... это уже отдельный пункт :)
Lisichka: Tremi, я ваш фанат навеки))) Ну а если отбросить щенячий восторг, то сюжетная линия действительно завораживает. Отношения между Хозяйкой и Слугой настолько интересны и необычны, а главное захватывающи, что, начав читать, просто невозможно оторваться! Про постельные сцены молчу, столь красиво переданные чувства и страсть меня просто поразили. Очень бы хотелось увидеть продолжение этого замечательного творения!
НатаЛи: отлично. я, правда, характер Интегры представляю себе несколько другим, но написано "прятно". и читается легко... о т л и ч н о.
Tremi: Черная фигура на фоне пляшущего огня - завораживающая и немного пугающая картина для постороннего наблюдателя. Фигура, словно каменное изваяние, не обращающая внимание на сырость в комнате, не поворачивающая головы, когда ветер с силой ударял по стеклам снаружи, заставляя рамы жалобно дрожать, равнодушная к догорающим свечам, несколько напряженная и явно чем-то озадаченная - это видно было по прямой гордой осанке и тонким длинным пальцам, почти любовно поглаживающим подлокотники. Впрочем, со стороны эти действия, наверное, можно отнести к машинальным и... привычным? Словно приносящим успокоение своему обладателю, которое доступно только ему одному. - Можно? - дверь тихонько отворилась и в проеме стало видно миловидное женское личико, немного испуганное поведением господина, заявившегося под утро и скрывшегося в кабинете, предварительно объявив, что тот, кто посмеет его потревожить, сильно об том пожалеет. Она никогда бы не осмелилась ослушаться прямого приказа, если бы только не чрезвычайные обстоятельства. Плати ей здесь в два раза меньше, эта женщина не задумываясь сбежала к внезапно заболевшему ребенку, но... скороговоркой начав бубнить что-то о "непредвиденных обстоятельствах" и так и не решившись, войти в комнату, она была прервана: - Вон... - тихий холодный голос, едва различимый за треском поленьев. - Я только хотела... - залепетала девушка, пятясь в коридор. - Вон отсюда, - в голосе появились зловещие нотки и потаенная угроза. - Да, я ухожу, просто... - Ты что не слышишь? - фигура нарочито медленно поднялась. - Я сказал: вон отсюда! - рявкнул мужчина, поворачиваясь лицом. Служанка ойкнула и, закатив глаза, сползла на пол. Багровые глаза проследили весь путь женщины до пола и остановились на высокой груди. Медленно ступая, скользящей походкой, присущей только созданиям тьмы, Носферату приблизился к бесчувственной служанке и так же не спешно опустился на корточки рядом. Выпростав руку из-под плаща, Граф обхватил подбородок девушки большим и указательным пальцем и несколько минут всматривался в побелевшее лицо, пока его взгляд не опустился ниже, к распахнутому воротнику рубашки, где явственно прослеживалась артерия, наполненная, несомненно, замечательной кровью. Для него. Он мог сделать одно движение - и эта девушка больше никогда не открыла бы глаза. Ее жизнь оборвется, а маленький ребенок дома останется сиротой. Но ему нет до этого факта никакого дела. Вот оно. Власть над жизнью и смертью. Сейчас только от него зависит: жить ей или умереть... Пальцы чуть сильнее сжали подбородок, от гнева в глазах чуть потемнело. Как он стал слаб! С отвращением оттолкнув от себя бесчувственное тело, Король нежити встал. Не глядя на распластавшуюся женщину, до сих пор не пришедшую в сознание, Алукард переступил через нее и подошел к окну. Мрачно скрестив руки на груди и прислонившись к стене, он вглядывался в туман у главных ворот. Холодный рассвет наполнял комнату серым тусклым светом, принося новый день. Ему было все равно. Несанкционированный побег. Н-да. Будучи в полной уверенности, что она привязалась к нему, Носферату как-то упустил из внимания, что его бывшая Хозяйка - настоящая женщина, хоть и с мужской логикой. А значит, может выкинуть любой фокус. Да, он перестарался в своем стремлении наказать ее, это очевидно. Забыл про хваленую гордость всего рода Хеллсинг, про внутреннюю силу духа, позволяющую уйти, в прямом смысле, в никуда. Мысленные аплодисменты ее храбрости и безрассудству... Где ты сейчас, Интегра? Понимаешь ли, что далеко тебе не уйти?.. Она даже не может умереть, ибо он просто не позволит ей это сделать. Она - его. Целиком и полностью. Она должна принадлежать только ему. Потому что Интегра Уингейтс Хеллсинг пробудила в нем остатки "человечности", как он их про себя называл. Потому что она единственный человек в этом огромном мире, который ему интересен. Потому что она влюбилась в него, это очевидно. Тонкие губы чуть дрогнули: вот так человек сам обрекает себя на страдания. Впрочем... усмешка исчезла, в глазах появилось неопределенное выражение, могущее означать все что угодно... Он привязался к ней, это не вызывает сомнений, но только ли поэтому хочет ее вернуть? Предпочитая самую горькую правду самой искусной лжи, Граф честно признался перед самим собой: вот он и нашел достойного противника. Глаза сверкнули в бессильной ярости и... погасли. И снова спокойное отрешенное выражение лица, больше похожее на каменную маску. Если бы он знал с самого начала, к чему приведет его поднятая рука, тринадцать лет назад, перехватившая пулю, он, наверное, допустил бы попадание куска свинца в ту девочку с пронзительными синими глазами и позволил Ричарду стать хозяином, а потом... дождался бы его скоропостижной кончины (уж он бы об этом позаботился!) и навсегда развязался с Хеллсингами, вместо того чтобы думать о том, как вернуть строптивую пленницу. Сейчас бы он спокойно выпил крови этой женщины, не задумываясь, что кто-то может узнать об этом. Кто-то очень похожий на его бывшую Хозяйку, а ныне... В сильном раздражении Король нежити повернулся к огню, отметив в себе жажду убийства, позволявшую вытеснять все прочие мысли. Совершенно неподходящие ему - бывшему Графу и безжалостному убийце. Поднеся пальцы к глазам, он задумчиво пошевелил пальцами. "А ведь я почти забыл об этом", - тихий смешок. Взгляд снова устремился за окно, на верхушки покачивающихся от ветра деревьев. Кровная связь. Забавная вещь. Особенно если знаешь, как ею можно воспользоваться. И словно в ответ на невысказанную мысль своей леди, рассекающий тишину голос, явно забавляющийся ощущением всевластия: - Я знаю... И тихий шепот откуда-то извне: "Алукард..." Бухарест. Удивительный город. Кажется, он насквозь пропитан историей. Историей поражений и побед, жестокости и снисходительности, любви и ненависти. Каждый изгиб улицы - это своеобразная загадка. И пусть сейчас Бухарест - это обычный европейский город, стоящий на землях древней Валахии, он не потерял своего очарования. Старинный Бухарест, как его называют жители, прекрасно соседствует с постройками коммунистической эпохи. Здесь сухой теплый дневной воздух соседствует с полезными морскими ветрами, часто дующими ночью и по утрам. Здесь свой неповторимый аромат древности, не ощутимый на первый взгляд. В этот город влюбляешься постепенно: с каждым шагом по мощенной узкой улочке и темным небом над головой ты все больше и больше погружаешься в атмосферу времен, когда еще пользовались факелами и свечами, когда сидели на грубых выскобленных скамьях и суеверно плевали через левое плечо. Бухарест можно любить или ненавидеть. Но к нему нельзя остаться равнодушным. - Интегра? - голос Марчела вывел леди Хеллсинг из задумчивости. - Мы приехали, - пояснил он в ответ на ее вопросительный взгляд. Выйдя из машины, Интегра запрокинула голову, рассматривая один из слипшихся в ряд домиков, немного причудливо извивающихся по кривой улице. - Здесь ты живешь? - помолчав, спросила она. - Здесь у меня квартира, - поправил Кроитору. - Так будет правильнее, - поспешно объяснился он, - я редко появлюсь по этому адресу. Скорее держу из финансовых соображений. - Понимаю, - кивнула леди Хеллсинг. - Правда? - заинтересованно проговорил Марчел, с неподдельным интересом глядя на свою спутницу. Не дожидаясь ответа, он продолжил. - Ты все больше и больше поражаешь меня, Интегра. - Вот как? Чем же? - безразлично отозвалась леди Хеллсинг, по-прежнему разглядывая место, где ей предстояло жить некоторое время, и думая о своем. - Если говорить прямо, то своей осведомленностью в некоторых вещах, а скорее даже уверенностью. Сразу скажу, что не настаиваю на ответе, но почему-то мне кажется, что в твоей "прошлой" жизни ты не была обычным человеком. - Что ты подразумеваешь под "обычным" человеком? - Интегра перевела взгляд на мужчину, с интересом разглядывающего ее. Марчел пожал плечами: - Тебе виднее. Леди Хеллсинг чуть усмехнулась - как бывший политик, она оценила непринужденное приглашение к откровенности. Оценила, но отклонила. Так же изящно и просто: - Ты сказал, что не настаиваешь на ответе?.. Кроитору улыбнулся: - Уже поздно, совсем стемнело и холодно. Как считаешь?.. Интегра чуть склонила голову и первая сделала шаг к двери. Признательность? Благодарность? Симпатия?.. толкнула ее на этот шаг?.. Отдавая отчет в каждом слове, оценивая со стороны все жесты: свои и его, она все- таки прошептала: - Не уходи, - два слова, вопрос в глазах, предложение сделано. Они оба понимают это, но отчего-то медлят. Он не играет в благородство, а она не чувствует себя обязанной ему. Ею движет желание избавиться от боли, похоронить прежние воспоминания, пусть и ценой утра в чужой постели, а им - желание обладать красивой женщиной, даже осознавая, что лично его заслуги в том нет. Он не рыцарь на белом коне, чтобы верить в бескорыстные мотивы женщины и все понимает. Он даст ей один шанс, а потом будет поздно. - Уверена?.. - Так надо. Коротко и ясно. Сопротивление сломлено, вы окружены. Она сама загнала себя в этот угол. Сама попалась в заботливо расставленный капкан и теперь уйти можно только безжалостно выдрав защемленную часть и вылечить ее. Если получиться. А потому... он почти забыл, что значит заниматься любовью с женщиной, которая думает о ком-то другом, но целует тебя словно ты противоядие от всех ее бед: жадно, ненасытно. Почти забыл, что значит упорное нежелание случайно встретиться глазами. Волнует его это? Нет. Мир превратился в ощущение. Осязание, обоняние стали главенствующими чувствами. Все остальное отступило и остались только прикосновения, то жадные, то неуверенные. Как будто тело не получает обычных ласк, привычных, желанных, а вынужденно поддается напору чужих рук и губ. Она сама стянула с него рубашку и прошлась ладонями по мужской груди, старательно отгоняя мысль о своем первом и для нее наверняка последним, мужчине. Этот не считается. В ее случае, лекарство в ходе болезни не учитывается. Он помог ей избавить себя от одежды и склонился над ее напряженной телом. Твердо решив, не торопиться, Марчел легонько приподнял ее и опустил на подушки. Поцелуй на выдох и прерывистых вздох... каждое движение к потери частички себя и перерождению собственной души. Это не сложно, просто тяжело. Тонкие пальцы притягивают поближе к себе, преодолевая легкое сопротивление. Не закрывать глаза, потому что это слабость, которую надо представить, как силу. В первую очередь - перед собой. Заставить себя поверить, убеждая, что нет такой лжи, которая не содержала бы частичку правды. Одна фраза, неизвестно кому адресованная, сказанная не своим голосом: - Ты мне нужен... Он не возражал, когда она подмяла его под себя. Видеть над собой стройное тело, воспламеняющее твое собственное, это ли не мимолетное счастье всех мужчин?.. А уж то, зачем она хочет ощутить себя хозяйкой положения, только ее дело. Приподняться и опуститься, соединяя два тела в одно. Она сама так захотела. Откинуть голову назад, вскинуть глаза к потолку, словно в молитве, ровно на пару секунд, чтобы собраться с силами, которых все равно нет. Мысль о том, что, возможно, он сейчас тоже развлекается таким же способом, жжет почти настоящим огнем. Но недаром, старая поговорка гласит: клин клином вышибают. Поймать ритм и отдаться в ощущение единства. Прогнуться вперед, практически лечь на обнаженную мужскую грудь и в порыве какого-то неясного чувства, чуть укусить за шею. Легонько зажать кожу губами и прихватить зубами, быстро отстраниться, стыдясь движения, которое так нравилось совершенно другому мужчине. Проклясть себя за вспышку неуверенности и повторить действие. Кто сказал, что одно и то же не может понравиться двум разным людям? Или нелюдям... Ты целуешь его, и только краешек сознания, каким-то чудом удержавшийся на плаву, отмечает, что это не приносит обычного наслаждения. И дело вовсе не в технике... Не останавливаться, потому что позади только отчаяние и боль, а впереди хотя бы есть надежда. В какой-то момент он начал ей помогать, аккуратно поддерживая на своем теле, поглаживая, лаская, словно успокаивая, приближая их обоих к сладостному мигу, мигу, когда забываешь даже собственное имя. Легкое ноющее чувство в животе, предшествующее вспышке наслаждения, насмехающееся над рассудком. Плоть снова победила разум. Тихий стон - тело расслабленно соскальзывает на постель, позволяя обхватить и прижать себя к мужской фигуре, одновременно ища защиту и забвение. Еще несколько минут и дыхание выравнивается, тело наливается уже другой тяжестью - приятной усталостью. Молишь об отдыхе, искренне завидуя человеку рядом с собой, которого Морфей уже успел увести в свое царство. И лишь какие-то слезы, непонятно откуда взявшиеся в уголках глаз, мешают провалиться в спасительную темноту. Интегра Уингейтс Хеллсинг сидела в глубоком кресле, нахохлившись, высоко подняв колени и прижав их почти к груди. Глаза ее были закрыты. И если бы не напряженная поза, можно было подумать, что она спит или дремлет. Открыв глаза и не обнаружив рядом с собой никого, Марчел окончательно вынырнул из сна и приподнялся на локтях, обозревая комнату. Найдя взглядом скрючившуюся фигурку, он пару секунд обдумывал случившееся и то, как ему теперь себя с ней вести. Впрочем, все было достаточно ясным. Когда женщина покидает еще не остывшую кровать и перебирается на кресло, это может значить только одно - произошедшее досадное недоразумение. В его жизни, по правде говоря, было мало случаев, когда женщина после всех ласк предпочитает делать вид, что ничего не было и Кроитору немного растерялся, не зная, что сказать или сделать. Едва ли она жалеет, рассуждал он про себя, не шевелясь и пристально рассматривая леди Хеллсинг, но то, что не хочет повторения - это очевидно. - Доброе утро, - меняя положение своего тела, поздоровалась Интегра. - Доброе, - Марчел откинул одеяло и встал. В распахнувшихся синих глазах явственно скользнуло предостережение. "Намек понятен, - с иронией к самому себе подумал Кроитору. - Меня использовали" Эта мысль его почему-то развеселила. Поймав ее сосредоточенный взгляд прищурившихся глаз на своем голом теле, он позволил себе усмешку: - Если захочешь - повторим. Только скажи. - Не сомневайся, скажу, - парировала удар Интегра, возвращая кривую усмешку. - Ладно, - в примеряющем жесте Марчел выставил перед собой руки, - не обижайся. Я всего лишь хотел сгладить неловкость. Губы чуть тронулись, обозначив легкую улыбку: - Будем считать, что тебе удалось. Молчание и пересечение взглядов. - Ты ведь любишь его, - констатация факта. На этот раз он ждал точного ответа. - И что? - подтверждение получено. Растерянность. - Тогда зачем? Глаза, устремленные на мужчину, сузились и угрожающе сверкнули, как стальные острия, ясно давая понять, что их обладательница не приветствует вторжение в ее мир. - Прости... Интегра встала и присела на краешек стола, отвернувшись, пытаясь в очередной раз сформулировать ответ скорее для себя, чем для него. - Знаешь... - она запнулась, - есть одна фраза... ни без тебя, ни с тобою жить не могу... вот это про меня и него... Он задумчиво взъерошил волосы на затылке. Эта женщина его поражала. От холодной, властной леди она могла перейти к образу неуверенной, требующей защиты, девушки. Что же было в ее жизни?.. Этот вопрос Марчел задавал себе снова и снова, не решаясь произнести его вслух. В какие условия надо было загнать человека, чтобы он буквально научился раздваиваться: в нужный момент концентрируясь и начиная мыслить рационально, а потом, оставшись наедине с собой позволить возобладать страхам и слабостям?.. В том, что они есть, он уже практически не сомневался. - Все это неважно, - твердо продолжила Интегра, - я решила начать новую жизнь и я это сделаю. "Чего бы мне это не стоило..."
Tremi: То, что она отправится в Бухарест даже не подлежало сомнению. В маленьком городке он бы быстро нашел ее, а в столице затеряться все же легче. То, что ей кто-то помогает, даже не обсуждается. Не смотря на все свои достоинства и качества, Интегра всего лишь человек, со всеми слабостями ее рода. Вопрос в том, кто ей мог помочь? Да кто угодно! Мало ли сердобольных душ готовых приютить одинокую несчастную девушку? Граф сузил глаза: кто бы ни был человек, помогающей его женщине - ему не жить. Он так решил. Рука, затянутая в белоснежную перчатку, поправила галстук и нырнула в складки плаща, извлекая темные очки. Сейчас выделяться ни к чему. Как ему надоел этот фарс! Как будто можно сбежать от него, не опасаясь последствий. "Не заставляй меня причинять тебе боль, Интегра" Он просто желает обладать ею. Видеть рядом с собой. Чувствовать прикосновения к своему телу. Ощущать ее скрытую радость от его присутствия... Разве это так много?!.. Сколько раз ей надо повторять, что она не свободна?! И пока она будет ему нужна, даже мечтать о жизни, где нет его - не приходиться?.. А судя по всему... Интегра Уингейт Хеллсинг нужна ему будет очень и очень долго... Смерть не является препятствием, ибо даже эту старуху можно обмануть. "Хочешь поиграть со мной в прятки, моя дорогая? Ну что ж... ставки мы сделали: на одной чаше весов ты и твое будущее бессмертие, а на другой твоя свобода и как следствие обычная жизнь, к которой ты всегда стремилась" Запрокинув голову, Король нежити расхохотался. "Наслаждайся! Наслаждайся последними днями свободы, Интегра! Очень скоро мы снова встретимся!" - Ты уже решила, чем займешься дальше? - поинтересовался Марчел, занеся руку над вазочкой с конфетами и примеряясь, какую взять. Интегра пожала плечами. - Ага, - Кроитору выбрал конфету, обернутую серебряной фольгой с голубыми краями. Не спеша развернул ее и отправил в рот, немедля делая глоток ароматного кофе. Леди Хеллсинг едва ощутимо поморщилась. "Импровизированный спектакль", - подумала она. Нет, ей вполне хватало одного мужчины, имевшего планы на ее будущее и обречь себя на роль содержанки в грядущие планы никак не входило. Марчел все ждал ответа, о чем свидетельствовал быстрый взгляд поверх чашки, которым он одарил ее, надеясь, что его собеседница ничего не заметит. - Отправлюсь путешествовать наверное, - за неимением лучшего выдала леди. - А потом? - Еще не решила... Скорее всего буду тихо - мирно жить в покое и уединении... "... и точно без твоего общества!" - Не верю! - Марчел рассмеялся. - Почему же? - синие глаза сверкнули неудовольствием. - Ты просто не тот человек, - обводя ее взглядом, заявил мужчина, - который готов жить спокойной жизнью и довольствоваться малым. Одиночество тебе претит. "Да что ты знаешь об одиночестве!" - А кто сказал, что я буду одна? - жестко парировала Интегра. На губах заиграла циничная усмешка. - Но ты ведь не вернешься к мужу! Марчел сам не заметил, как разговор потихоньку начал превращаться в допрос с пристрастием. - И что? - хладнокровно спросила леди Хеллсинг, под столом закидывая ногу на ногу и жалея, что не может эффектно выдохнуть дым в лицо собеседнику. - Я найду того, кто скрасит мое одиночество. Мужчина скривился, как будто глотнул уксуса. - Ты ведь на рассчитываешь, что я останусь с тобой, - проговорила Интегра с презрительной и безжалостной небрежностью, с удовлетворением наблюдая за все больше и больше мрачневшим Кроитору. - Нет, - неохотно признал Марчел, отводя взгляд. - Это хорошо. Я бы не хотела снова становится чьей-то собственностью и быть кому-то обязанной... сверх меры, - флегматически заметила леди Хеллсинг. - Значит... - мужчина сделал паузу, - ты планируешь сжечь все мосты? - Да, планирую. В переводе: помоги и уходи. - Понятно, - отозвался Кроитору. Пару минут он сидел словно в раздумьях, а потом на его губах заиграла улыбка, которую Интегра немедля окрестила, как недобрую. - Ну что ж... будем надеяться, ты передумаешь. И тут же не давая ей времени ответить, он поднялся и вышел. Надевая пальто у двери Марчел пояснил: - Я наведаюсь к одному моему другу. Посмотрим, сможет ли он нам помочь. А ты пока отдохни, поспи и вообще... - неопределенный взмах руки, - подумай. Кончики изящных пальцев с силой сжали ручку невиновной кружки. "Что ты задумал?.." Едва лишь за Марчеллом захлопнулась дверь Интегра решительно встала. Проигнорировав совет Кроитору "подумать" она постаралась выкинуть все мысли из головы и направилась в ванну. Подставив лицо под бьющие струйки воды, леди Хеллсинг с остервенением начала избавляться от ощущения чужих рук по своему телу, в очередной раз позволяя подсознанию отметить разницу между мужчинами. Пардон, между человеком и вампиром. Завернувшись в полотенце, ступая босыми ногами по паркету, Интегра обошла квартиру, не оставив без внимания самый темный угол. Уже в спальне, некоторое время покопавшись в шкафу Марчела, она извлекла из недр его гардероба старые джинсы и скомканную рубашку более или менее подходящие, явно пролежавшие там немало дней и ставшие Кроитору маленькими, в следствие чего он и зашвырнул их так далеко, поленившись выкинуть. "Сойдет", - глядя на себя в зеркало, прокомментировала Интегра, привычным движением затягивая ремень и откидывая волосы с лица. В отражении мелькнул золотой лучик. Леди Хеллсинг замерла и посмотрела руку. Кольцо. Его кольцо. Алукард подарил ей украшение в один из их совместных вечеров, проговорив что-то насчет "тебе будет спокойнее". Тогда она решила, что он имел ввиду ее положение в замке, возможные косые взгляды прислуги... а сейчас ей показалось, как будто вампир имел ввиду что-то другое. Интегра всмотрелась в кольцо. Обычное обручальное золото. Никаких надписей или знаков. Серебро он если и мог подарить, то явно не захотел, по некоторым причинам, о которых она смутно догадывалась. "Конечно... никаких воспоминаний, никаких болезненных прикосновений, яркое свидетельство принадлежности... Ненавижу" Первым порывом было снять это кольцо и зашвырнуть как можно дальше, но... "Возможно это единственное, что у меня от него осталось" Леди Хеллсинг обреченно села на кровать, но тут же передумала и переместилась в кресло. То, что она не вспомнила о кольце раньше объяснялось привычкой, приобретенный за все месяцы их "совместной жизни". Странно было, что Марчел не обратил на кольцо внимания. Или обратил, но не удивился подобной естественной вещи? Она ведь не скрывала, что замужем. Интегра в задумчивости повертела кольцо на пальце: снять или оставить? Без особого труда стащив его, она к своему стыду почувствовала себя если не голой, то как будто забывшей одеть что-то важное. Вроде нижнего белья. Прищурившись, леди Хеллсинг еще раз осмотрела кольцо, но не обнаружив ничего пугающего, вернула его на законное место. Остро вставал вопрос: что теперь делать? Без денег и знакомых нечего было и думать о поездке домой. А оттуда о путешествии куда-нибудь еще. Но и оставаться здесь на милости Марчела Интегре не хотелось. Оставался один вариант, весьма сомнительный, но вполне реальный. Можно было "позаимствовать" денег у Кроитору, а вернувшись в Австрию, послать чек с извинениями. Получить паспорт в Вене будет легко, в конце-концов она не международный террорист - выдадут новый. Сложнее добраться до страны. Самолет отпадает - слишком серьезная проверка. Поезд? Легко проследить. Остается только машина. Вопрос лишь в том, где ее взять? Опять "позаимствовать" у Кроитору? А где гарантия, что он не заявит на нее в полицию? Интегра потерла виски: слишком много сложностей. В Австрию никак не попадешь, не минуя Венгрию, а переправиться через границу даже на машине, без визы крайне проблематично. И самый сложный вопрос, на который она даже боялась пробовать ответить: Алукард? Он найдет ее. Но сколько времени ему на это потребуется? Сутки? Месяц? Год? Пять лет? И еще.... Что он сделает, когда отыщет ее? Изнасилует? Запрет в замке? Убьет? Леди Хеллсинг содрогнулась. Как можно любить человека, но при этом бояться его больше всего на свете? Бояться его фантазии, которой может позавидовать любой безумный маньяк- садист? Бояться его неимоверной мощи, неземной силы? Бояться, но при этом чувствовать себя защищенной от всех бед и невзгод этого мира? Прошло всего ничего, а она уже скучает по его усмешкам, красным отблескам в багровых глаза, по уверенным рукам... Зрачки расширились от неудовлетворенного желания ощутить его тело, грудь начала как-то подозрительно быстро подыматься и опускаться, по коже пробежали мурашки. Интегра обхватила себя руками. Как? Как он нашел ее в прошлый раз? Не упускал из вида? Следил? Чувствовал? Что помешает ему найти ее так же быстро? Ответов не было. Дни летели, как птица над полями: так же быстро, бесшумно и неизменно. Марчел, к его чести, непрерывно занимался вопросом ее переправки заграницу. По крайне мере, он вставал рано утром и возвращался поздно вечером, но на все расспросы отвечал уклончиво. Единственное, что невольно бросалось в глаза - его изменившееся поведение: ключ от входной двери он начал забирать с собой, прикрываясь фразой "Для твоего же блага", улыбки начали содержать как будто некий подтекст и прикосновения... Каждый раз, он словно нечаянно задерживал тонкую руку в своей и не упускал ни одного случая дотронуться до ее тела. После подобных "знаков внимания" Интегра всерьез начинала задумываться о побеге, не смотря на то, что тот был сопряжен с немалыми трудностями... Собственническая реакция мужчин на нее, сначала вызывала раздражение, в дальнейшем уступившим место здравому опасению. Ко всему прочему, ее начали мучить сны. В которых неизменно присутствовал он. После которых она просыпалась со следами от собственных ногтей и ощущением загнанного в клетку зверька. Привыкшего не доверять никому, кроме себя. Дичащегося простого тепла и ласки. И никуда нельзя было спрятаться от своих же мыслей... Нормальная жизнь. Разве она так много просит?! Дом, семья, дети... неужели ей не суждено обладать этим счастьем? Что у нее было? Что будет? Дом? Мрачный, темный особняк, насквозь пропитавшийся сыростью и смрадом подземелий. Семья? Умерший отец, оставивший ее дядя и Уолтер... Наверное это ее судьба: быть преданной всеми дорогими сердцу людьми. Дети? Уже при мыслях о них у нее начинают дрожать пальцы. Что она сможет им дать? Чему научить? Способна ли она вообще на любовь без страха? Господи, да она даже себя не может толком защитить, о чем тут еще говорить?! Как ни прискорбно, но... видимо, роду Хеллсингов суждено оборваться на ней - последней представительнице древней аристократичной ветви охотников на вампиров и прочую нечисть. Из незаконченных дел остается лишь поездить по миру, а потом... затеряться где-нибудь и жить, читая книги у камина. И больше никакой работы, никаких игр, никакой боли. Горький смешок. Да и кому она нужна? Повидавшая, что другим не снилось даже в кошмарах? Прирожденный лидер, но все таки сломанная изнутри, как кукла в руках несмышленого малыша. Нет. Впереди у нее только воспоминания и одиночество. - Ошибаешься: впереди у тебя долгая жизнь. Со мной, разумеется, - бархатный голос нарушил тишину и мягко сошел на нет, словно удовлетворяясь произведенным эффектом. Сидящая в кресле Интегра неверующе прищурилась, глядя, как сгущается тьма в углу, обрисовывая контуры вампира. Внутри все как-то разом похолодело и в животе что-то неприятно сжалось от охватившего ее страха. - Ты скучала по мне? - в один шаг Граф пересек комнату и опустившись на корточки перед ее креслом, в котором она сидела, с неестественно прямой спиной и видимым напряжением на лице, с нежностью приподнял подбородок, заглядывая в синие глаза. - Я же знаю, что скучала, - тихо выдохнул он, убедившись, что бывшая Хозяйка не собирается отвечать. Интегра легко отбросила его руку от своего лица и усилием воли, слегка приподняла бровь: - С чего ты взял? Тонкие губы чуть тронулись, обозначая улыбку: - За это я так... восхищаюсь тобой. - За что "это"? - сухо, на сколько позволил голос, переспросила леди Хеллсинг. - Такая нежная, такая ранимая... и в тоже время такая сильная, уверенная в себе, моментально берущая свои чувства под контроль... моя женщина, созданная из противоречий... та, которую я так всегда хотел понять, но никогда не мог разгадать до конца, - сладостно произнес он - я так скучал по тебе... Король нежити ласково взял ее за руку и потянул на себя: - Иди ко мне... - Хватит, - зло выдохнула Интегра, чувствуя знакомую дрожь от невинного прикосновения. Сердце билось, словно пойманная птица, не способная успокоиться. - Оставь меня. Слышишь?! Перестань играть со мной!! - Играть? - Алукард усмехнулся и встал. - Игры давно закончились, моя дорогая, начинается суровая правда жизни. И правда это такова, что тебе от меня никуда не деться, Интегра. Выбирай себе любой статус, любое положение, но только подле меня. Я устал это повторять, - он отвернулся, - иногда я думаю, что может проще было бы тебя убить и покончить с этим? - Так сделай это! Что тебя останавливает? - язвительно бросила леди Хеллсинг, медленно поднимаясь с кресла и подходя к нему. - Я не сумасшедший, чтобы уничтожить то единственное, что приносит мне радость, - с расстановкой ответил он и обернулся. Теперь они стояли друг напротив друга. - Тогда отпусти меня. - Не могу. Ее плечи сразу как-то поникли и она устало опустилась на ковер, глядя в колени вампира. Помедлив, Носферату последовал за ней. Стоя на одном колене, он ласково провел костяшками пальцев по ее щеке: - Я не понимаю: зачем? Зачем ты борешься со мной? Мы же оба знаем, что твое место рядом со мной. Твое тело не лгало, когда извивалось подо мной, в пароксизме удовольствия. Не лгали твои глаза, в которых я видел тепло и нежность. Не лгали даже твои мысли, когда ты думала обо мне, стыдясь их, словно маленькая девочка. Почему ты не хочешь остаться? Я ведь могу дать тебе все. - Почему? - устало выдохнула Интегра. Несколько мгновений, он всматривался в ее лицо, словно решая: сказать ли правду или оставить вопрос без ответа? - Ты хочешь знать правду? - наконец насмешливо поинтересовался он. - Да, - тихо прошептала леди Хеллсинг, - скажи мне правду, хоть раз в жизни. - Я знал многих, но лишь ты заставляешь меня поступать так безумно... Она отшатнулась, но он схватил ее за плечи, не позволяя отстраниться. - Нет! Ты хотела правды, ты ее получишь! - в его глазах горела ненависть. - Каждый проклятый день я хочу тебя и даже получая, не могу насытиться. Я смотрю и упиваюсь каждым твоим движением, касаясь и обжигая себе кожу, я не могу остановиться! Слыша и не понимая, я подобно смертному, желаю страсти и подчинения, но словно последний раб не могу добиться благосклонности! Разве я многого прошу?! Ответь мне, Интегра!! - Ты - дьявол, - сквозь сжатые зубы процедила леди Хеллсинг. - Возможно, - он согласно кивнул, - но даже дьяволу не чуждо желание достичь небес... - И что теперь? - с трудом произнесла она. - Теперь? - он удивленно на нее посмотрел, - Ничего. Мы начнем с начала и со временем, ты откроешься мне. Перестанешь делать глупости. Больше не будешь от меня прятаться, не заставишь сердиться на тебя, не будешь давать повода сделать тебе больно, никогда не оттолкнешь меня, когда я буду прикасаться к тебе... - И ты действительно в это веришь? - как-то криво усмехнулась Интегра. - Я это знаю, - с нежностью прошептал он, обнимая ее стан и приближая к себе, сдерживая легкое сопротивление женских рук. - Лжешь... все это обман: от начала и до конца, - новая волна усталости затопила тело и душу, освободив слова, смысл которых все равно остался где-то за гранью, - я просто стала твоим наваждением, которое ты сам пожелал видеть... - Все это неважно, - прошептал он, устраивая ее голову на своем плече, - если ты перестанешь сопротивляться... - Кому? - Мне... себе... какая разница? Просто оставь борьбу в своем прошлом и приди ко мне, - тихо прошептал Граф, - я дам тебе время для перемен и избавлю от страха... Интегра закрыла глаза, отдаваясь чуть забытым ощущениям, чувствуя как силы, все это время поддерживающие ее, предательски лишили своего покровительства. Все существующее перестало быть и концом, и началом, превратившись в продолжение... всего лишь в продолжение реальности... Говорят, что жизнь любит ставить нас перед выбором. Говорят также, что если мы выберем, то, что по ее мнению совершенно неприемлемо... она заставит нас, как проклятых в очередной раз пробежаться по кругу, с тем, чтобы вновь поставить перед выбором. Только в еще более жестких условиях. И так, пока не сдашься. Указательный палец медленно провел по нежной щеке, опустился по шее и задумчиво замер на ключице, чтобы через пару секунд двинуться ниже - к ложбинке между двумя полушариями груди. Ресницы дрогнули и прищуренный взгляд был вынужден столкнуться с пугающими красными глазами. - Не трогай меня... - Не бойся, - тихий насмешливый тон существа, старательно подавляющего желание тела взять, ощутить, вспомнить, подчинить... - Пожалуйста... - Что? - обжигающее дыхание касается лица и она снова закрывает глаза, чтобы хотя бы не видеть... - Я устала. - Я знаю, любовь моя, знаю... - ласковый, успокаивающий тон. - Просто коснись меня, возьми, прими любовь создания тьмы и не бойся... - опьяняющий шепот, на грани сознания, словно гипноз, проникающий в душу болезненной отравой, - откройся мне, попробуй мою кровь и поверь мне... Разреши властвовать, а я подарю тебе все то, о чем ты и мечтать не смела... Интегра... Посмотри на меня. - Господи, пожалуйста, хватит, - бессвязный шепот той, которая уже сдалась и просит лишь о милосердии... - Посмотри на меня, - иллюзорно- обманчивый, просящий тон, под которым скрывается приказ. - Открой глаза и я прочту ответ... дай мне увидеть твою обещанную мне душу... У тебя больше нет выбора... Тело, трясущееся словно в лихорадке, покрытое капельками влаги, холодные руки и крепко зажмуренные глаза... - Позови меня, произнеси мое имя... сделай это... Пробежавшая судорога, погаснувшая в объятьях самой смерти и синий непоколебимый взгляд той, что еще недавно почти потеряла себя: - Возьми меня... "Она никогда не сдается", - задумчивость сменяется неудержимым весельем. Руки подхватывают ослабевшее тело и две пары глаз скрещиваются в совместной капитуляции. Потому что, когда сталкиваются две соизмеримые по мощи силы, когда ни одна сторона не может навязать свои правила игры, когда остается лишь подписать пакт о ненападении и прийти к компромиссу, соглашаясь на уступки оппозиции... Когда доходит до молчаливого признания, что победивших нет и быть не может... лишь тогда война заканчивается. Мягкая просторная постель и треск поленьев... Два движущихся обнаженных тела, тесно переплетенных между собой... Словно куски мозаики, огонь высвечивает обнаженную женскую спину и придерживающие ее руки... запрокинутую голову и жадные, почти до укусов, губы покрывающие каждый миллиметр кожи... Смешанное тяжелое дыхание и аромат страсти, пронизывающий распаленные тела... Черные пряди волос падают на лицо, мешая видеть лицо женщины, насильно перемещенной под тяжелое тело. Лицо женщины, утонувшей в подушках и выгибающей спину под бесстыдными ласками языка внизу живота. Он почти забыл, какой она иногда бывает горячей и влажной под его нескромными пальцами и блуждающими губами, нежно захватывающими различные части ее тела. Руки неторопливо раздвигают стройные ноги, по-господски скользя по гладкой коже, чтобы удобно устроиться между бедер. Ему некуда торопиться, но сила более древняя чем он, заставляет его завершить начатое -скользнуть внутрь страждущего, разгоряченного тела и снова утвердить свои права на ту, что и так принадлежала лишь ему одному. Резкий выдох и она начинает двигаться вместе с ним, подстраиваясь под заданный ритм. Тонкие пальцы в остервенении сжимают и без того скомканные простыни, с губ то и дело срываются стоны, которые он заглушает своими глубокими поцелуями. И так, снова и снова, возносясь в небеса и падая на землю, раскачиваясь, словно на качелях, ощущая под собой бездну... от смерти к жизни и... обратно... Огонь в камине чувствует себя неуютно от того жара, у которого стал невольным, пусть даже молчаливым, свидетелем. Кажется еще чуть-чуть и все закончится, но они словно нарочно продлевают свою пытку, не оставляя друг друга шанса на пресыщение пока... ... минуты словно завороженные перестают двигаться и ночь окончательно захватывает мир. Как правило, совершив что-то не очень хорошее, люди ложатся спать с надеждой, что когда встанут утром, происшедшее окажется реалистичным сном. Какое разочарование постигает их на утро не передать словами, но все что остается - смириться с жестокой реальностью. "Не верю", - Интегра обхватила подушку и перевернулась на бок, в тщетных попытках уснуть и хотя бы какое-то время не думать, что ей делать дальше, как бороться со своим мужчиной, собой и с самой судьбой, гадко ухмыляющейся ей из прошлой жизни. - Ты изменила мне, - фраза, которая должна была прозвучать как вопрос, была произнесена равнодушным тоном, как констатация очевидного факта. - Да, изменила, - холодно бросила леди Хеллсинг, переворачиваясь на спину и подкладывая, согнутую в локте, руку под голову. - Я говорил тебе, что будет если ты будешь делать глупости? - сам тон, каким вампир задавал вопросы, вызывал ассоциации с учителем, нудно объясняющим одну и ту же тему в пятый раз бестолковым детям. - Ну так убей меня, - усмехнулась Интегра. - Всему свое время, - загадочно проговорил Граф, ласково проводя кончиками пальцев по ее обнаженному плечу, - не находишь? - Нет, - отрезала Интегра. - Нет? - Король нежити удивленно приподнял бровь. - Как только я придумаю способ избавиться от твоего общества для меня и настанет самое счастливое время. - Уверена, что доживешь когда-нибудь до этого? - провокационно спросил Алукард. Леди Хеллсинг мягко улыбнулаь: - Конечно. Вампир расхохотался и почти невесомым движением указательного пальца повернул ее подбородок к себе, заставляя смотреть в глаза: - Ты - несвободна. И никогда не была свободной. Так что не тешь себя обманчивыми иллюзиями понапрасну. - Иллюзиями? - зло выплюнула Интегра. - Это ты тешишь себя иллюзиями, что я... - она запнулась. - Ну же, - ласково поддел ее Король нежити, - продолжай. Мне очень интересно услышать окончание фразы... вслух, - убийственно закончил он. - Окончание все равно ничего не изменит, - холодно возразила леди Хеллсинг, почти веря в свои же слова. - Вот здесь я с тобой не соглашусь, - ухмыльнулся Носферату. Интегра помолчала. - Как ты нашел меня? - К чему такой вопрос? - Должна же я знать свои ошибки... чтобы не повторять их впредь. - Все еще надеешься сбежать? - протяжно вздохнул Граф. - Надеюсь, - прямо ответила леди Хеллсинг и приподнялась. Низко склонившись к самому уху Алукарда, щекоча дыханием его щеку, она шепнула: - Надеюсь, что однажды мне повезет. Кривая усмешка послужила достаточно красноречивым ответом. Вампир повернул голову и оказался в непозволительной близости от ее лица. На расстоянии в четверть миллиметра, их губы на миг застыли, прежде чем соприкоснулись в новом противостоянии. Но уже через минуту, Король нежити оторвался от женского тела, взглянул в ее глаза и прошептал так тихо, что она скорее угадала его слова, чем услышала: - А я надеюсь, что однажды привязанность, привычка и любовь возьмут вверх и ты останешься со мной... навсегда.
Tremi: Он не спускал с нее глаз. Неважно, находились ли они в одной комнате или в разных концах замка, он был везде. Красные внимательные глаза следили за каждым ее движением двадцать четыре часа в сутки, она это чувствовала. Его незримое присутствие заставляло кожу покрываться мурашками, то ли от страха, то ли от неведомого возбуждения. И то, и другое было одинаково плохо. Ей больше не позволялось покидать замок и его окрестности, так что единственной возможностью отвлечься была, как ни странно, библиотека. Уютно разместившись в кресле, подтянув ноги к груди, Интегра проводила часы в бесконечном чтении старых фолиантов. Вставая только чтобы либо взять новый том, либо потревоженная приходом вампира. Он появлялся слишком тихо, для того, чтобы быть обнаруженным, и садился в кресло напротив, задумчиво рассматривая ее фигурку и лицо, склоненное к книге. И лишь пристальный взгляд выдавал его с потрохами, заставляя ее недовольно поднять глаза навстречу. После чего, они как правило уделяли диалогу несколько минут и по окончанию оного, направлялись в спальню. Но сегодня, Носферату явно не спешил получить ее в своей комнате. Кончиками пальцев левой руки, рассеяно поглаживая подлокотник, он против обыкновения смотрел куда-то поверх ее головы, блуждая мыслями где-то в недосягаемой для нее зоне. Это было... непривычно. - Алукард, - спокойно произнесла леди Хеллсинг, в ожидании, когда он соизволит обратить на нее внимание. Граф лениво перевел взгляд со стеллажа, который до этого рассматривал и негромко поинтересовался: - Как ты себя чувствуешь? Вопрос, мягко говоря, был неожиданным. Обычно он спрашивал ее, понравилась ли прочитанная книга... или давал рекомендации пролистать какой-нибудь другой том... или... - Печешься о моем здоровье? - вскинула брови Интегра, не зная, как реагировать на вопрос, но подсознательно стараясь уйти от прямого ответа. - Именно, - подтвердил Король нежити, не обращая внимания на шпильку. - Итак? - Итак, нормально, - раздраженно бросила леди Хеллсинг. - Это все? Допрос окончен? - Не совсем, - спокойно ответил вампир, - какая у тебя задержка? Книга стала как-то странно тяжелой и выскользнула из вдруг ослабевших пальцев. Носферату проводил ее рассеянным взглядом и повторил: - Какая у тебя задержка? - Ты действительно думаешь, что я буду обсуждать это с тобой? - беря себя в руки, поинтересовалась Интегра. - Будешь, - не меняя тона, подтвердил Алукард. - Крови не было уже больше месяца и мне хотелось бы знать наверняка... - Ты ошибаешься. - Не ошибаюсь, - тяжело уставившись на нее, усмехнулся Носферату, - мы проводим каждую ночь вместе и крови не было. - Ты ведешь счет нашим занятиям любовью? - не удержалась от колкости, леди Хеллсинг. - Это ты сказала, - с легкостью отбил удар Граф. Интегра молча чертыхнулась. - Итак, сколько? - Десять дней, - переводя взгляд за стекло витражного окна, ответила она. - Ты же не думаешь, что... - Ты беременна? - закончил ее мужчина. - Я этого не знаю. Не так давно, ты изменила мне и вполне возможно, что... - Нет! - Интегра вскочила и быстро пересекла комнату, к дальнему стеллажу. - Это невозможно. - По срокам все совпадает, - безжалостно произнес Король нежити, с легкостью поднимаясь и подходя к ней, почти вплотную. - Это был один раз... - Одного раза достаточно, ты и сама это знаешь, - он положил руки ей на плечи и развернул к себе. - А если это так? - с усилием выговорила леди Хеллсинг, - Что ты сделаешь? - Я еще не решил, - мягко ответил вампир, руки которого легко скользнули по изгибу талии, собственническими жестами начиная ласкать тело через одежду. - Завтра тебя осмотрит врач, а сегодня мы обойдемся поцелуями. - Если доктор скажет, что... Ты убьешь меня? - закрывая глаза, как-то отстраненно спросила Интегра. - Убью? - Граф прервался от своего занятия и в крайнем удивлении приподнял брови. - Откуда такие мысли? - Зачем тебе ребенок? - Предположим, что ребенок мне как раз не нужен, - улыбнулся Носферату, - в отличии от тебя... - Значит его? - выдавила леди Хеллсинг, чувствуя неприятный холодок в животе. - Интересно, - насмешливо протянул Король нежити, - почему у тебя все сводится к убийству? - Наверное потому что ты чудовище, - сбрасывая с себя его руки, резко отозвалась Интегра. - Не вижу смысла этого отрицать, - спокойно произнес Алукард, почти невесомым движением касаясь ее обнаженного запястья и начиная легонько его поглаживать. - Но я говорил тебе раньше, что предпочитаю не пачкать руки без особой необходимости... - Тогда что ты с ним сделаешь? Граф пожал плечами: - Я над этим думаю... Может он останется с нами и будет воспитан, как подобает наследнику твоего почти угасшего рода... может обретет другую семью, в дали от нас... В любом случае, он останется жить... - Почему? - неосознанно задержав дыхание, спросила леди Хеллсинг, но убедившись, что вампир не намерен отвечать, схватила его за лацканы рубашки. - Почему? - прорычала она, - Ты ничего не делаешь просто так! Какую цель ты преследуешь на этот раз?.. - А ты не знаешь? - вкрадчиво поинтересовался Король нежити, разжимая ее пальцы и переплетая их со своими. - В войне и в любви все средства хороши, - нараспев продолжил он, - как считаешь?.. - Понятно, - резко успокоилась Интегра, - боишься, что этим убийством потеряешь мое расположение безвозвратно... - она задумалась, - что ж... пожалуй, в этом есть определенный смысл, верно?.. - Верно... Они помолчали. - Я не хочу этого ребенка, - тихо произнесла леди Хеллсинг. - Я знаю. - И знаешь почему?.. - Да, любовь моя, - сладостно выдохнул Носферату, зарываясь лицом в светлые волосы, ощущая полное удовлетворение своей темной сущности.- Знаю... конечно, знаю. Прижав свою драгоценную ношу к груди, он переместился в кресло, усадив свою бывшую Хозяйку на колени, с наслаждением начиная впитывать ее тепло и даруя силы, которых ей никогда не разгадать. - Тебе нечего бояться, - успокаивающе прошептал он. - Засыпай... сегодня ночью я подарю тебе нечто большее, чем до этого... засыпай... и ты увидишь весь мир в своих снах, во всех его красках и сладости почти с самого Начала времен... сегодня все твои желания осуществятся на целую ночь... оно того стоит... Бархатный голос, низвергающий в бездну надежды. Гипнотизирующий, проникновенный, заставляющий закрыть глаза, отдавшись на чужую волю, столь же твердую и несгибаемую, как наипрочнейший из металлов. Успокаивающий, шепчущий слова, которым невозможно не поверить, которым невозможно противиться... Один из самых драгоценных подарков, которые ей когда-либо дарили... Отказаться просто не хватит сил. Интегра как-то судорожно вздохнула и медленно закрыла глаза. До рассвета еще так много часов и в тоже время так мало... нельзя позволить времени лишить ее хотя бы пяти минут абсолютного счастья... пусть даже иллюзорного... Продолжение следует...
НатаЛи: Вааай, как вкусно.... Сладко, но не приторно. Проду!!
гость: >может обретет другую семью, в дали от нас. >в дали Тут ошибка?
Mery French: Боже, фанфик просто божественен! Умоляю, проду!
Annatary: Mery French, вынуждена вас огорчить. Если вы посмотрите на дату в первом сообщении темы, то увидите, что фику уже больше двух лет. Продолжения на этом форуме вероятнее всего не будет. Автор, к сожалению, уже отошел от фэндома. Единственное, что могу вам посоветовать - это написать автору письмо на е-mail, указанный в профиле.
Tremi: От автора: пожалуй, этот набросок может служить финалом. Хотя, конечно, отдаю себе отчет, что кому-то он может показаться скомканным. Оправданием мне может служить только то, что я не планировала его растягивать изначально. Тем более, что история эта не имеет конца… По поводу ошибок, неточностей и т.д... Увы, они присутствуют, ибо беты нет. Весь ее сон состоял из слова «почему?» Спотыкаясь и падая, обдирая кожу на руках и ногах в призрачной надежде догнать, ну вот сейчас, еще чуть-чуть, дотянуться. Почему? Ответ скрывается за углом каждый раз стоит ей только приблизиться к нему. Почему? Ускользает, словно утренний туман, призрачная завеса, невесомая дымка. Почему? Путает ее, словно серая кошка в подворотне. А она встает, снова и снова, пускается в погоню за этим ответом, как будто он может ей что-то дать. Как будто он ключ – знать бы еще к чему. - Подожди, - задыхаясь от бега, просит она. – Пожалуйста… А он тихо ступая, скользя как проклятый Носферату в ночи, вновь уходит в тень, вновь скрывается за очередным углом. В лабиринте ее воспаленного рассудка. Еще один поворот. И еще. И каждый раз он на шаг впереди. Ей никогда его не поймать! - Нет! – с коротким вскриком она просыпается. - Не спится? – вопрос должный звучать участливо, в его репертуаре звучит, как насмешка. - Алукард, - непонятно зачем, зовет Интегра и отыскивает его взглядом. Отблеск пламени подсвечивает его лицо. Он снова в кресле у самого огня, словно в бесконечных попытках вдохнуть тепло в давно холодное тело. Тени от его фигуры пляшут по стенам и голос его, с извечными бархатными нотками разительно гармонично переплетается с тихим треском поленьев. - Поразительно, - сладостно выдыхает он и оборачивается к ней. - Знаешь, что не перестает меня удивлять? – продолжает он не дожидаясь ответа, - Ты бежишь от меня, ненавидишь меня, но при этом так отчаянно любишь, так сильно нуждаешься, что до сих пор зовешь меня, когда тебе плохо… Даже во снах, - Граф встает и медленно подходит к застывшей, полу присевшей в кровати бывшей Хозяйке. Ласково он приподнимает ее подбородок и вглядывается в непроницаемое лицо Интегры. - Это всего лишь… привычка, - тяжело сглатывает она и опускает ресницы – чтобы не видеть его изучающего взгляда, его откровенной, обезоруживающей насмешки. - Привычка, - задумчиво повторяет он. – Хм… может быть. А может и не быть. Как бы там ни было, - Король нежити аккуратно заставляет Интегру опрокинуться на спину, - мне это на руку. Непонятно зачем она вцепляется в его руку. - Ты хочешь, чтобы я ушел или чтоб остался? – сладостно шепчет Алукард. Леди Хеллсинг молчит. - Ну же, - подбадривает ее Носферату, - Скажи мне… Чего ты хочешь, Интегра? При звуке своего имени она ослабляет хватку пальцев и рука, скользнув по телу, мягко падает на подушку. Она не знает. - Молчишь? – насмешливо интересуется он. – Неужели тебе нечего мне сказать? - Ты…- Интегра открывает глаза, - можешь делать все, что хочешь. - Совсем все? – мурлыкает он, легкими поцелуями начиная покрывать ее шею. Следующая фраза, как пощечина – она отрезвляет: - Тебе ведь не нужно мое разрешение. Граф поднимает голову и впивается в нее холодным взглядом. - Поясни, - приказывает он. - Мои желания ведь не в счет, - криво усмехается леди Хеллсинг. - Кажется, мы это уже обсуждали, - в его голосе слышится недовольство и раздражение. Но ей плевать. Когда речь идет об остатках гордости – можно рискнуть. - Дьявол шлялся поблизости и сумел подслушать мысли, - чуть нараспев произносит Носферату и усмехается, - ты никогда не скажешь «да», верно? Никогда не признаешься? Он становится серьезным за одну секунду: - Мне нравится это. Нравится вырывать это из тебя силой в ожидании момента, когда ты будешь говорить это мне добровольно, - его шепот сродни яду, быстродействующему, проникающему до самых клеток. - А потом? Потом я буду свободна? Когда ты наиграешься со мной в любовь? – холодно спрашивает Интегра. - Конечно… нет! - он не может удержаться от смеха и его демонический хохот заставляет ее кожу покрыться мурашками. - Интегра, мы связаны: ты и я. Так было предопределено, - он заботливо убирает попавшую ей на глаза прядь волос, - слуга и хозяин. - Да, вот только, кажется роли переменились, - отстраненно констатирует леди Хеллсинг. Ее руки почему-то зарывается в волосы у него на затылке и начинают путешествие по его телу. - Мы не можем друг без друга. Мы – едины. Связаны кровью, клятвой… - Замолчи, - приказывает Интегра. – Я еще хочу выспаться сегодня. - Ты… и я… принадлежим друг другу… - Не хочу это слышать… - Госпожа, - шепчет вампир, - Хозяйка… Моя Интегра… - он прижимает ее к себе, не дает нормально дышать – лишает воздуха своими поцелуями, опаляет, сжигает своими прикосновениями. И повторяет, как заклинание, как молитву – единственную ему доступную: - Даже смерть не посмеет забрать тебя у меня. Весь день она проводит, как на иголках. В ожидании врача, она вынуждена то и дело прислушиваться к хлопающим дверям. Пытаясь читать, Интегра то и дело ловит себя на разглядывании пейзажа за окном. «Зачем мне врач? - думает она.- Подошел бы обычный тест для определения беременности» На этой мысли ей становится плохо. Она представляет себя толстой, неповоротливой, с большим животом, не способной за себя постоять, не способной о себе позаботиться, окончательно впавшей в зависимость от вампира. Дверь открывается так тихо, что леди Хеллсинг пропускает появление врача. Им на удивление оказывается миловидная женщина, с легким испугом сжимающая ручку старого портфеля. - Ну что же вы? – насмешливо спрашивает Алукард, - Заходите, доктор и я вас представлю. Интегра поднимается из кресла, внешне такая же уверенная и сильная, как и положено наследнице древнего аристократичного рода. Прямая, натянутая, как струна, напряженная внутри и такая внешне расслабленно-спокойная внешне. - Доктор Маура познакомьтесь, леди Интегра. Интегра, дорогая, это доктор Маура. Она была столь любезна, что приехала к нам из столицы, - на последней фразе его губы изгибаются в ядовитой усмешке, на миг обнажающей клыки. Доктор делает шаг назад, но останавливается и через силу улыбается. - Леди Интегра, очень приятно, - неожиданно для женщины она протягивает руку для пожатия и Интегра немедленно проникается к ней симпатией. - Взаимно. - Что ж… - Граф скользит к двери, - я вас оставлю. Доктор Маура, если вам что-нибудь понадобится, вы можете вызвать слуг. Я также в вашем распоряжении. Уже прикрывая за собой двери он шутливо склоняет голову: -Я полагаюсь на вас. Они пару секунд смотрят ему вслед, а потом вновь поворачиваются друг к другу. - Хорошо, - ласково улыбается Маура, - леди Интегра давайте присядем. - Да, конечно, - Интегра незаметно вытирает о юбку внезапно повлажневшие ладони. - Итак, что вы можете сказать мне о симптомах? – Маура располагается в кресле напротив и раскрывает на коленях блокнот, приготовившись оставлять пометки. - Не знаю, с чего начать, - помолчав, смущенно признается Интегра, - простите, доктор, честно говоря, я впервые на приеме у специалиста вашего профиля. Вашей специализации, - поправляется она. - У гинеколога вы имеете ввиду? – непонимающе уточняет Маура. - Да, - признается леди Хеллсинг. - Простите, леди Интегра, но… я так полагаю, вам немногим больше двадцати? – осторожно спрашивает Маура. – Поправьте меня, если я ошибусь, но возьмусь утверждать, что половую жизнь вы начали вести не меньше года назад? - Да, - Интегра вздрагивает, вспоминая при каких обстоятельствах она вступила в эту сферу взрослой жизни. – Около того. - И вы ни разу не отметились в женском кабинете? - Нет, не пришлось, - ей приходится постараться, чтобы удержать на губах легкую, светскую улыбку. - Вот как, - Маура что-то помечает в блокноте. – Скажите, чувствовали ли вы себя плохо? Заметили ли вы изменение ваших вкусов, предпочтений? Физиологически ваше тело не претерпело никаких изменений? - Я… нет, кажется, ничего такого. Только… задержка. Большая. Раньше такого никогда не случалось. - Делали ли вы тест на беременность? - Нет, пока нет. - Так я и думала, - врач улыбается и начинает копаться в портфеле. – Я привезла несколько штук. К сожалению, вдали от города этих штук днем с огнем не найдешь. Вы знаете, как ими пользоваться? – она протягивает Интегре несколько разноцветных упаковок. - Нет? Я расскажу. Вы сделаете, а пока будем ждать результата - я вас осмотрю. Идет? Еще через несколько минут, Интегра задумчиво изучает потолок, пока Маура аккуратно исследует ее тело. И когда она наконец садится, оправляет одежду и ждет, пока доктор помоет руки, дверь распахивается, словно ее гость все это время находился прямо за ней. - Надеюсь, я не помешал? – Алукард бесцеремонно садится в подножие ее кровати и берет ее ладони в свои руки. - Порадуйте меня хорошими новостями. Маура появляется в дверях, уже собранная и сдержанная. Под взглядом Носферату она, впрочем, на миг теряется, но тут же берет себя в руки. - Вы не в положении, - обращается она к Интегре, - это подтверждают все тесты. Вашу задержку можно объяснить большим количеством стресса, простудными заболеваниями и другими вещами, немало важными для женщины. Причин для беспокойства нет. Уверена ваш цикл наладится в самое ближайшее время, но я порекомендовала бы вам пройти полное обследование в медицинском центре. Граф широко улыбается. - Отлично. Мы благодарны вам за работу и беспокойство доктор. Причитающийся вам гонорар уже переведен на ваш счет. - Благодарю, - Маура собирает вещи и уже на выходе замирает в дверном проеме. - Вы знаете, я бы даже посоветовала вам на время сменить климат на более мягкий. - Мы подумаем, - слегка повернув голову, отвечает вампир. - До свидания. Интегра забывает о докторе едва только за ней закрывается дверь. - Алукард… - М? – он забирается к ней на постель с ногами и обхватывает ее руками, подбородком трясь о ее макушку. - Мы можем куда-нибудь уехать? - Тебе невыносимо здесь, да? – он вдыхает ее запах, жмурясь от удовольствия, как большой кот. – Ну ты же знаешь, что надо делать? Попроси меня… - Пожалуйста, - сдается Интегра, - можем мы уехать куда-нибудь? Мне осточертел этот замок. - Ты ведь знаешь, что твои враги не дремлют, правда? – Носферату кровожадно прикусывает ее мочку уха. - Что они для тебя? – отвечает Интегра и в ее голосе он слышит привычное высокомерие Хеллсингов - сильных, упрямых, обладающих самым смертоносным оружием, которое только видели люди – им. - Верно, - усмехается вампир. Его ладони пробираются под ее одежду. А внутри нее разгорается уже знакомый пожар. И если бы только не его взгляд, так прочно удерживающий ее от сладостного падения. - Кричи, - шепчет он. - Так мы уедем отсюда? – хрипло стоит на своем Интегра. Она резко дергает его за черные пряди волос, поднимая его лицо. Вот так: глаза в глаза. И пусть взгляд его красных глаз причиняет почти боль, гипнотизирует, манит, ввергает в искушение, она – Хеллсинг, его Хозяйка. Она не сдастся. Она никогда не сдается. - А ты будешь послушной девочкой? – он резко прижимает ее к себе, так что из нее вылетает весь воздух. Волосы взлетают и опадают мягкой волной ему на плечи. Он прижимает ее лоб к своему и повторяет: - Так будешь? - Смотря что, - следующий вдох дается ей тяжело, его руки, как оковы, оплетают ее тело, зажимают в смертоносных тисках. Такие сильные, что могут одним движением переломить ей хребет, – ты имеешь ввиду? - О, ты знаешь! - вновь усмехается он. Пару секунд она размышляет. - Хорошо, я не буду делать глупостей. - Ты можешь обещать мне это? – удовлетворенно спрашивает Алукард. - Да, могу, - уверенно отвечает Интегра, - Я не буду пытаться сбежать… Хотя бы потому что это бесполезно… Ты ведь везде меня найдешь, верно? - Верно, - кивает он в подтверждении. – Итак? - Я обещаю. - Смотри же, Интегра, ты дала слово, - он вскидывает тонкую бровь. – Отвертеться впоследствии не удастся. - Кому ты это говоришь, вампир, - резко обрывает леди Хеллсинг. - Прощу прощения, Хозяйка, - его голос сочится медом. Молчание. - Алукард, я хочу… посмотреть мир. Пожалуйста… - Мир везде одинаков. - Ты намекаешь… - Это не аргумент заставить меня потакать твоим капризам. - Но ты сказал… - Что ты можешь предложить мне еще, Интегра? Одно твое слово, одно-единственное обещание – их слишком мало для всего мира. - Чего ты хочешь? Молчание. Его тонкие изящные пальцы покоятся на ее талии. А она не может отделаться от мысли, что через эти же руки прошли тысячи вариантов оружия, что эти же руки хладнокровно лишали жизни. Руки убийцы. Возможно самого кровавого за всю историю человечества. И эти же руки доставляют ей неописуемое наслаждение. Можно ведь ненавидеть, любя. Правда? - Я останусь с тобой… Пока смерть не разлучит нас. - Нет, Интегра, - его глаза вспыхивают мрачной радостью, - даже она не посмеет встать между нами. - Я не бессмертна, - напоминает леди Хеллсинг. - Это пока, - заверяет ее Граф. Она смотрит на него. Все уже сказано. Ей снова нужно сделать выбор. Но нужно ли, когда результат уже известен им обоим? Она ведь всегда его выбирала... Интегра проводит кончиками пальцев по его щеке и силится подобрать нужные слова: - Мы… можем мы начать с начала? - С начала – нет, - перехватывая ее руку, отвечает Носферату, - мы можем по-другому продолжить… Интегра, есть так много вещей, о которых я могу рассказать тебе… так много мест, которые могу показать тебе… Его губы в опасной близости от ее собственных. Опять. Она закрывает глаза, но он не торопится. Зачем? Теперь, когда она согласилась – у них есть все время этого мира. - Мы с тобой… будем встречать рассветы и закаты… Ты и я… будем наблюдать, как меняются эпохи… - Я просто хочу… Длинный палец касается ее губ, призывая к молчанию. - Я знаю, Интегра… Мне даже не надо читать твои мысли, чтобы угадывать их… как и твои желания… которые очень кстати совпадают с моими собственными - ведь мы одно целое. Мы созданы друг для друга - я уже говорил тебе об этом. Часть друг друга, два идеальных осколка времени. Ты и я. Ненависть и любовь. В нас есть и то, и другое, Интегра. Лед, обжигающий хуже пламени и пламя, холоднее самой вечной мерзлоты. Я просто хочу, чтобы ты понимала это. Поняла это сейчас и больше никогда не забывала… Ты была создана для меня. Лишь для меня. Женщина, достойная великого Носферату, Короля нежити, Повелителя немертвых. Никто не позаботиться о тебе лучше меня. Никто не сможет защитить тебя лучше меня. Никто не заставит твое сердце биться так, как заставляю его биться я. Интегра сама не заметила, как он развернул ее спиной и пристроил подбородок на ее плечо, скрывая от всего мира за разворотом своих плеч. Их руки, переплетенные между собой почти до боли, мирно легли на ее живот. День клонился к закату и уходящее солнце затопило всю комнату своим лучистым светом, заставляя щуриться на пейзаж за окном. Спокойствие, безмятежность, уверенность, надежность, безопасность – все то, что она чувствовала, находясь в его объятиях. Слушая его тихий шепот, слыша его мерное дыхание. - Наша история подошла к концу, Алукард? - спокойно интересуется она. - К концу? – тихий смешок отзывается в теле приятным откликом, - Не думаю. Тебе еще многому предстоит научиться, Интегра. Во многом воотчую убедиться… Смотри, любовь моя, солнце садится. Садится навстречу нашему персональному рассвету… И луна сегодня будет особенно прекрасна - прекрасна, как никогда… Хорошее предзнаменование нашей новой истории. Эпилог «И Он был прав. История никогда не заканчивается. Не замирает, не останавливается даже на время. Пока есть хоть одно живое, разумное существо. Тесно переплетенная с существованием мира она счастливо продолжилась и для нас. Для нас двоих…» Из дневника леди Интегры Уингейтс Хеллсинг Конец
ILDARNOSFERATYALYKAR: ФОРЕВА!!!!!!! ФОРЕВА!!!!!!! ФОРЕВА !!!!!! ФОРЕВА !!!!!! НЕВЕРОЯТНО ПРОДУ ИЛИ Я ПОЗОВУ АЛУКАРДА!!!!!!
полная версия страницы