Форум » Ни дня без приключений » В темноте (PG-13; adventure; Хайнкель, Пип) » Ответить
В темноте (PG-13; adventure; Хайнкель, Пип)
Annatary: Автор: Annatary (anna-a-borodina@yandex.ru) НАЗВАНИЕ: «В темноте» РЕЙТИНГ: PG-13 ЖАНР: AU, OOC, просто история с хорошим концом. СТАТУС: закончено ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Хайнкель, Пип ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: пожалуй нет. ОПИСАНИЕ: Сказ про двух наемников. ОТ АВТОРА: маленький творческий подарок, давно обещанный Улинталу. Собственно говоря, не стоит искать в этом рассказе какую-то «мощную» или «светлую» идею. Ее не предполагается. Это просто «байка». И на канонический пейринг Серас/Пип я не покушаюсь. И писать по "Хеллу" я не перестану. «Пускай огонь коснется нашей кожи, Пускай вода расправится с огнем. Кто хочет жить, тот все на свете сможет. И мы с тобой прорвемся все равно!» С.Маврин «Прорвемся». Клац! С глухим металлическим лязгом затвор замер в крайнем положении. «Проклятье! – чертыхнувшись, Хайнкель выбросила обойму и захлопала по карманам в поисках новой. Рычание приближающегося зверя совершенно не добавляло душевного равновесия. – Неужели кончились?» Вервольф остановился в двух шагах от прижавшейся к стене девушки. В звериных глазах светился только голод. «Искариотка» прекратила шарить по карманам и сгруппировалась, как приготовившаяся к прыжку кошка, прикидывая шансы увернуться от броска оборотня. Операция пошла вкривь и вкось с самого начала. Плановая зачистка очередного логова вервольфов, проводимая совместно «Искариотом» и «Хеллсингом» и торжественно, хоть и заочно, благословленная Ее Величеством и Папой, вылилась в форменную свалку и побоище. Разведка выдала в качестве «вводных» целую гору липовой информации. Оборотней оказалось примерно раза в четыре больше, чем они рассчитывали, да и вооружены они были не только клыками и когтями. Через полчаса суматошной перестрелки и попыток навязать заведомо проигрышную для людей рукопашную оперативница XIII дивизиона оказалась отрезана от основного отряда и зажата пятеркой вервольфов в катакомбах, где и проходила операция. Четырех ей удалось-таки уложить, а вот пятый никак не хотел отступать, даже будучи уже прошит четырьмя пулями. И тут как назло кончились патроны… Впрочем, долго размышлять о собственной незавидной участи и промахах разведки Вольф не позволил оборотень, который, зарычав, бросился вперед. Наемница прыгнула в сторону, пытаясь избежать удара выпущенных когтей. Короткий взмах лапы на лету отбросил девушку в стену. Зверь приземлился на все четыре и, по-волчьи набычив лобастую голову, развернулся в сторону оглушенной падением Хайнкель. «Ч-черт, больно-то как… - прошипела она сквозь стиснутые зубы. Перед глазами мелькали темные пятна, голова кружилась от удара о камни, отшибленное плечо словно онемело. – Ну все, теперь точно конец». Вервольф глухо заворчал и нарочито медленно двинулся к своей жертве. Тварь явно сообразила, что лежащему у стены человеку уже не уйти, а потому растягивала удовольствие, плотоядно скалясь в свете чудом не соскочившего налобного фонаря. Хайнкель, которой в жизни не один и не два раза приходилось смотреть в лицо смерти, поняла, что в этот раз обмануть безносую, похоже, ей не удастся. Мысль о погребении в желудке оборотня была отвратительна, но поделать с этим она уже ничего не могла. Неотрывно следя за медленными движениями зверя, наемница начала читать про себя не слишком благочестивую и цензурную молитву об отпущении грехов. Обжигающая глаза вспышка. Грохот выстрела, оглушительный в замкнутом пространстве, забил уши ватными пробками… Коротко взвыв, оборотень захрипел и начал заваливаться набок. Луч фонарика высветил во мраке подземелья высокую фигуру в лихо заломленной набок ковбойской шляпе. - Эй, есть тут кто живой? – грубоватый голос с хорошо заметными беспечными интонациями пробился сквозь звон в ушах. - Есть, - хрипло выдохнула Хайнкель, - я тут живая. Вроде. - Свет притуши, - попросил командир «Хеллсинговских» наемников и, дождавшись, пока девушка прикроет ладонью лампочку, пригляделся и удивленно спросил. – Ты что ли, монашка? А я-то думал, кто там четверых этих зверюг таким красивым рядком положил. Ну ты сильна! - Какая я тебе, к черту, монашка, - раздраженно буркнула наемница, с трудом поднявшись на ноги и изо всех сил пытаясь справиться с головокружением. – А тебя сюда какие ветры занесли, птица перелетная? - Хоть бы «спасибо» сказала, - рассмеялся Бернадотте, закидывая дробовик на плечо, - а то лежала бы сейчас тут уже по частям, кабы меня Леди не отрядила отставших искать. Ладно, пошли, там уже все закончили, объявлен сбор и эвакуация, через пять минут вход взрывать будут. - Спасибо, - скривилась Вольф и, чуть пошатываясь, побрела в сторону выхода. - Давай помогу, - предложил капитан, протягивая ей руку, - тебе, похоже, крепко досталось. - Справлюсь, не маленькая, - огрызнулась «искариотка». Но далеко уйти ей не удалось. Из-за угла метнулась тень, за ней еще одна. Хайнкель машинально отшатнулась назад и, не удержав равновесия, во второй раз за сегодняшний день чувствительно приложилась пятой точкой о камни. - У, черт, еще остались, - наемник на бегу дважды разрядил свой дробовик в оборотней. Одна тварь, захрипев, рухнула оземь, обильно поливая холодный пол дымящейся кровью. Вторая же, резко вильнув, ушла из-под обстрела и, утробно взвыв, снова бросилась к людям. – Стреляй же, мать твою наперекосяк! – крикнул он сидящей на камнях Вольф. - Из пальца? – вызверилась она в ответ. – У меня патроны кончились! Был бы хоть один, какого-такого бы я тогда сидела и ждала, пока меня та милая зверушка сожрет. - Вот дьявол! – Бернадотте заметался по помещению наперегонки с вервольфом, раз за разом стреляя в живучую нечисть и стараясь оттеснить ее от безоружной девушки. Наконец, оборотень коротко вскрикнул, поймав очередную порцию посеребренной дроби, и, словно споткнувшись, упал. - Фу-ух, ну и здоров был, зараза, - облегченно выдохнул парень, перезаряжая оружие. – На держи, - он подошел к наемнице и, расстегнув кобуру, протянул ей свой «Кольт», - на всякий случай. Только пообещай не стрелять мне в спину, ладно? - Вот еще, пули на тебя тратить, - фыркнула Хайнкель, поднимаясь на ноги и принимая предложенный пистолет. - Так, отставить разговорчики, - Пип глянул на часы и, схватив девушку за руку, едва ли не силой потащил ее к выходу. – У нас времени впритык осталось. «Нет, сегодня явно не мой день», - мелькнула в голове Вольф шальная мысль, когда она услышала за спиной тихонькое треньканье. «Ложись!» - в тот же миг крикнул капитан «Диких Гусей», сбивая ее с ног и падая сверху. «Интересно, я уже умерла или еще нет? - подумала Хайнкель, приходя в себя. Вторая мысль была уже более приземленной. - И откуда у этой сволочи граната взялась?» Наемница попыталась открыть глаза и тут же снова зажмурилась, застонав от резанувшего сетчатку света фонаря. Голова раскалывалась, во рту стоял мерзкий кислый привкус. - Ты как? Живая? – раздался рядом голос Бернадотте. - Хреново. Лучше бы я сдохла, - честно призналась Вольф. – Голова сейчас лопнет. Похоже на сотрясение. - Ну-ка, посмотри сюда, - командир наемников наклонился и посветил в зрачки послушно открывшей глаза «искариотки», - м-да, похоже на то. - Убери эту дрянь от меня, - девушка поспешно закрыла ладонью лицо, - лучше помоги встать и давай уносить ноги. - Можешь не спешить, - невесело усмехнулся Пип, садясь рядом с ней. – Ты полчаса без сознания была. Я, когда очухался, слышал второй взрыв. Нас замуровали здесь. - Что?! – от изумления Хайнкель чуть не подскочила на месте, на секунду позабыв о головной боли. – Они не могли так сделать! - Из-за двух человек срывать всю операцию? - Бернадотте покосился на всполошившуюся наемницу. – Не глупи. С учетом последней стрельбы и взрыва нас, скорее всего, просто сочли погибшими и продолжили действовать по плану. Ну, может еще уронили скупую слезу по поводу безвременно отбывших на небеса. Вольф удрученно смолкла, признавая его правоту. Безносая старуха снова манила костлявым пальцем бедовую девицу, коварно ухмыляясь из разом сгустившегося мрака. Медленная смерть от голода и жажды в полной темноте, а рядом только один человек, которого она едва знает по паре мельком прочитанных страниц досье, этот одноглазый и даже сейчас поразительно спокойный и беспечный «солдат удачи». Прекрасная перспектива, что и говорить. - Хайнкель, - нарушила тягостное молчание девушка. - Что? – недоуменно переспросил капитан, поворачиваясь к ней. Луч фонарика высветил бледное, перепачканное пылью и брызгами чужой крови лицо и встрепанные светлые волосы оперативницы XIII отдела. - Так меня зовут. Хайнкель Вольф, - повторила она, протянув руку. – Наверное, стоит познакомиться, раз уж застряли тут вместе. - А-а, - сощурил единственный глаз парень, пожимая протянутую ладонь, - Пип Бернадотте. Впрочем, фамилию твою я и так запомнил из досье. - И что мы будем делать? - Для начала нужно провести инвентаризацию имеющегося снаряжения, - тоном заправского завхоза начал излагать свои мысли наемник, снимая с себя армейскую разгрузку и начиная выкладывать на освещенный пятачок пола разложенные по карманам предметы. – Итак, что у нас тут есть? Ага. Запасной комплект батареек к фонарю, теперь у нас есть примерно тридцать-сорок часов света, три обоймы для пистолета, возьми их себе, у меня в патронташе еще штук двадцать зарядов есть к «Ремингтону», нож, веревка, полевая аптечка, сигареты, фляжка с водой, мобильник и рация… - Рация, - оживилась Хайнкель, - так чего ж ты не вызвал помощь? - Э-э, да ты, похоже, головой ударилась сильнее, чем я думал, - криво ухмыльнулся Бернадотте. – Сама посуди, над нами метров десять земли и камней. Это полевая рация, а не установка спутниковой связи, хотя тут и она бы не выручила. Сигнала просто нет. - Да, ты прав, - сокрушенно согласилась она. – А в аптечке твоей ничего от головы нет? - Сейчас гляну, обезболивающие должны быть. Только воду надо экономить, да и еды нет, - пошарив в коробочке, он протянул ей упаковку таблеток и фляжку. – Вот, выпей одну. А у тебя что есть? - Практически ничего. Фонарь - и тот разбился, но из него можно вытащить батарейки. Еще два «ствола» без патронов, сигареты и вот это, - Вольф покопалась во внутреннем кармане плаща и вытащила оттуда два шоколадных батончика, - на меня всегда после беготни такой жор нападает, - смущенно призналась она, - вот и таскаю с собой перекус. - Отлично! – улыбнулся Пип. – Значит и голодная смерть нам пока не грозит. Тогда предлагаю следующий план действий. Сегодня уже вечер, переночуем здесь – тебе надо поспать, а то не сможешь идти, а завтра с утра двинемся на поиски выхода. Я пока отставших искал, заметил еще один боковой коридорчик, так что попробуем найти какой-нибудь лаз наружу, если его не завалило. Все лучше, чем сидеть на месте. Идет? - Идет, - обреченно согласилась наемница. – Все равно вряд ли кто-нибудь станет раскапывать эту крысиную нору ради того, чтобы отыскать наши бездыханные тела. - Ну вот и порешили, - капитан быстро рассовывал обратно снаряжение. – А теперь ложись и поспи. Я покараулю на случай, если тут еще остался кто-то, желающий дополнить свой рацион человечиной. - Ладно. Ты как спать захочешь – буди меня, - сказала Хайнкель, расстилая на камнях плащ и сворачивая пиджак вместо подушки. Белая водолазка бледным пятном мелькала в темноте. - Спокойной ночи, - пробормотала она, почти мгновенно проваливаясь в сон. Последнее, что «искариотка» успела заметить, был огонек зажигалки, от которой Пип прикурил сигарету. Бернадотте посмотрел на моментально заснувшую девушку. Вольф свернулась калачиком, пытаясь сберечь остатки тепла. Во сне черты лица смягчились, словно сползла вечная маска жестокой и готовой на все ради денег наемницы. Обычная молодая и симпатичная женщина. «Руки бы поотрывать тем, кто таких девчонок в «мясорубку» бросает», - с непонятной злобой подумал капитан «Диких Гусей» и, сняв куртку, накинул ее на плечи спящей Хайнкель. Та машинально завернулась в нее, проворчав что-то сквозь сон. Проснулась Вольф от пронзительно-мерзкого пищания таймера «командирских» часов Бернадотте и, к своему немалому смущению, обнаружила, что накрыта его курткой. - С добрым утром, - поприветствовал ее пробуждение парень. Он все так же сидел у стены, в зубах дымилась очередная сигарета. – Можешь мне не верить, но сейчас утро, хоть и непохоже, - он ухмыльнулся, кивнув на окружающую их темноту. - С добрым, - в тон ему ответила «искариотка», - а ты что, так и не ложился? - Да нет, я поспал пару часов с перерывами. Не бойся, сплю я чутко, так что нам ничего не угрожало. Как ты себя чувствуешь? Идти сможешь? - Лучше, - Хайнкель прислушалась к собственным ощущениям и с удовлетворением отметила, что голова, хоть и побаливает еще, но головокружение и тошнота прошли. – Смогу. Еще таблетку выпью и совсем нормально будет. - Хорошо, - кивнул Пип. – Я поделил твои шоколадки на порции, так что перекусим, по глотку воды и двинули. Они проглотили свой скудный завтрак и, собрав вещи, тронулись в путь. Бернадотте шел впереди, подсвечивая фонариком дорогу. Через десяток-другой метров показался вход в тот самый боковой туннель, о котором он вчера говорил. Вольф сглотнула комок в горле, безуспешно пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в кромешной тьме. - Ну что, пошли? – спросила она, повернувшись к остановившемуся наемнику. - Пошли, - негромко согласился он, перехватывая оружие поудобней. Звуки голосов гасились пугающе быстро, даже не давая эха. – Только пистолет наготове держи. На всякий случай. Полная темнота и тишина, нарушаемые лишь мельтешением луча фонарика под ногами и звуком их собственных шагов. Коридор был узким – Хайнкель, раскинув руки, спокойно дотягивалась до стен, но, к счастью, высоким. Хотя бы не приходилось нагибаться или думать о том, что на каждом шагу можно разбить лоб о выступ потолка. Однообразный шорох подошв о камни пола угнетал. Часа через полтора ходьбы Бернадотте начал негромко насвистывать какую-то песенку, видимо, в попытке разогнать удручающее молчание их подземного похода. Но неожиданно прорезавшееся эхо так коверкало и дробило звук, что Вольф не выдержала: - Я тебя очень прошу, прекрати, - шепотом попросила она, протянув руку и коснувшись плеча своего невольного напарника. – Не могу слушать это эхо. - Ладно, - обернувшись, Пип на секунду осветил фонарем стены и пол позади наемницы. – Прости, привычка. Вечно напеваю на марше. Следующая пара часов прошла в молчании. Хайнкель старалась не отставать от довольно бодро шагающего Бернадотте, не обращая внимания на неровности камней под ногами. Коридор явно шел под горку, идти было несложно. Внезапно командир «Диких Гусей», чертыхнувшись, резко отпрыгнул назад, передергивая затвор своего дробовика. Вольф едва успела увернуться, чтобы в очередной раз не растянуться на полу. - Вот дерьмо! – ругнулся наемник, опуская оружие. - Что такое? - Сама посмотри, - судорожно метнувшийся по стенам луч фонаря замер, высвечивая распростертую на камнях тушу вервольфа. Оскаленные в последней судороге клыки и остекленевшие глаза блеснули, попав в круг электрического света. - Та-ак, интересно, - озадаченно протянула девушка, выходя вперед и наклоняясь к телу. - Мне вот совершенно неинтересно, - парировал Пип. – В тебе что, Шерлок Холмс проснулся? Я и так могу сказать, как он сдох. Видишь те три дырки позади от лопаток? Не иначе, кто-то из наших постарался. - Нет, я не об этом, - задумчиво проговорила Хайнкель, продолжая разглядывать оборотня. – Смотри, он явно полз куда-то. Из последних сил, уже умирая. Дай мне фонарь. Вот видишь, - она повела лучом вдоль трупа, - он лежит мордой туда же, куда мы идем. Либо он пытался спастись и знал направление, либо, наоборот, пытался найти местечко поглуше, чтобы отлежаться или умереть спокойно. А это значит, что мы тащимся то ли к выходу, о котором не знало наше начальство, то ли куда-то совсем вглубь этих дурацких коридоров, где будет тупик или их логово. - Знаешь, первый вариант нравится мне гораздо больше, - по интонации можно было понять, что парень усмехается. - Мне тоже, - хмыкнула в ответ «искариотка». - Тогда пошли дальше, посмотрим, какая из моих догадок верна. Теперь Хайнкель шла первой, методично обводя лучом фонаря стены, пол и даже потолок туннеля, пытаясь заметить хоть какие-нибудь отметки или знаки, которые помогли бы понять, что ждет их в конце коридора. Если верить часам Бернадотте, то еще через полчаса ходьбы ход в первый раз разветвился. Поразмышляв с пару минут, наемники решили свернуть в левый проход, но буквально через несколько метров уткнулись в завал и были вынуждены вернуться к развилке и пойти направо. Каменная кладка стен постепенно уступила место простому лазу, прорытому в земле. Хайнкель с опаской косилась на прогнившие деревянные опоры, периодически попадающие на свет. Мысли о возможном обвале упорно не желали покидать наемницу. К тому же стало сыро. На полу все чаще попадались целые лужи, по стенкам туннеля стекали тонкие струйки воды. - Браво, - мрачно возвестила Вольф, когда луч света уперся в массивную деревянную дверь, вмурованную балками косяка прямо в земляные стены, - приплыли. - М-да, - фыркнул Пип, подходя, и, сплюнув в сердцах, пнул нежданную преграду, - ничего не скажешь. Ключик бы от этого замочка. Ладно, давай сделаем привал. Отдохнем, а потом подумаем, что делать. - А что тут думать, - Хайнкель опустилась на валявшуюся возле стены доску и, нахмурившись, покосилась на дверь. – Возвращаться нет смысла, если только ты не собираешься ногтями прокапывать дыру в том завале на развилке. Значит, придется ломать эту дрянь. Можно, правда, еще посидеть тут до Второго Пришествия, крича: «Сезам, откройся!» и тому подобную ерунду. - Ну уж нет, - Бернадотте отпил из фляги и протянул ее девушке, присаживаясь рядом. – Даже не собираюсь. Посидев минут с десять, Хайнкель поднялась, взяв фонарик, направилась к двери и начала внимательно изучать старый и ржавый замок. Потом разогнулась и, закрепив фонарь на выступе стены, прицелилась и несколько раз выстрелила вокруг замка. - Дай мне нож, - попросила она и, получив желаемое, начала расширять пулевые отверстия. Отсыревшая древесина с трудом, но поддавалась ударам лезвия. Внезапно с гулким звоном клинок ушел глубоко внутрь и ударился обо что-то металлическое. – Вот те на! – удивленно проронила девушка, оборачиваясь. – Похоже, с той стороны есть засов, причем, не думаю, что сильно ошибусь, если предположу, что он размером с добрую железную шпалу. - Ну, тогда давай попробуем мой способ, - предложил наемник. – Отойди от двери и уши заткни. Вольф отошла на пару шагов, не забыв фонарик, и с любопытством уставилась на Пипа, подсвечивая ему «оперативный простор». Бернадотте исследовал результаты ее попытки взлома, покачал головой и, отойдя к другой стороне туннеля, пару раз пнул от всей души дверь возле петель. Наклонился, разглядывая масштабы разрушений, и, передернув затвор, разрядил свой дробовик сначала трижды в нижнюю петлю, а потом еще столько же раз в верхнюю. От грохота наемнице показалось, что на миг она оглохла, удушливый пороховой дым поплыл клубами в луче света, вызывая нестерпимое желание прокашляться. - Тьфу, черт, - просипела Хайнкель, пытаясь восстановить дыхание, - вот почему у вас – мужиков – что ни способ решения проблемы, так дым коромыслом? - А ты феминистка что ли? – ухмыльнулся парень. - Нет. Но с вами не то, что феминисткой – лесбиянкой станешь, - съязвила в ответ она. Впрочем, при всех своих удушающих и оглушающих недостатках, способ командира «Гусей» оказался весьма эффективным. Вся правая половина двери, после расстрела посеребренной дробью, стала похожа если не на решето, то на хорошо поглоданный гигантскими короедами трухлявый пень, обильно осыпаясь щепой даже от несильных толчков. Переглянувшись, наемники резко и синхронно ударили, и, протяжно заскрипев, нижняя петля выпала из гнезда. После чего несколькими тычками прикладом Бернадотте выбил и верхнюю. Поднатужившись, они выломали крайнюю доску, освободив себе узкий проход. - Молодцы мы, а? – удовлетворенно заметила Хайнкель, созерцая дело рук и ног своих. - А то! – согласился Пип, утирая пот со лба. Снова темнота и тишина, нарушаемая только капаньем воды со стен и унылым шлепаньем подошв по мокрой земле. После заминки с дверью они шли уже почти пять часов. Коридор больше ни разу не разветвлялся, но постоянно сворачивал и менял направление, неуклонно понижаясь. Вольф уже совершенно сбилась и потеряла даже примерное направление движения. «Искариотка» устала и промокла, который час уже идя почти по щиколотку в ледяной воде, снова разболелась голова. Она уныло плелась, изо всех сил стараясь не отстать от размеренно шагавшего Бернадотте. Парень пару раз оборачивался, обеспокоенно посматривая на нее, когда девушка спотыкалась, но Хайнкель только раздраженно отмахивалась. Наконец, наемник остановился и, внимательно глядя на постукивающую зубами от холода Вольф, скомандовал: «Надо искать сухое место для ночлега. Если так дальше пойдет, то завтра мне придется тащить тебя на себе». И, не слушая возражений, направился дальше. Шипя и ругаясь сквозь зубы, наемница потащилась следом. Примерно через полчаса им попалась небольшая пещерка, которую пересекал коридор, и где отыскался небольшой пятачок у стены, не затопленный грунтовыми водами. Не обращая ни малейшего внимания на протесты и заверения в своей полной боеготовности и походоспособности, Пип усадил девушку и сам плюхнулся рядом с ней. Достал из кармана еще по кусочку шоколадки и таблетку обезболивающего из аптечки и заставил Вольф проглотить все это, запив водой. Хайнкель сжалась на крохотном кусочке относительно сухого пола, ее колотила крупная дрожь. Капитан расстроенно покачал головой и накинул ей на плечи свою куртку. - Спасибо, - прошептала Вольф, кутаясь в одежду. - Не стоит, - улыбнулся он, приобнимая ее за плечи, чтобы согреть. – Лучше поспи, а то завтра совсем худо будет. - Я буду в порядке, - девушка попыталась ответить уверенно, по клацанье челюстей свело на нет все усилия. - Угу, - насмешливо согласился парень. – Обязательно. Но все-таки отдохни. - Хорошо, - для вида согласилась она, уверенная, что заснуть не получится. Но только стоило закрыть глаза, как усталость взяла свое, и через пару минут наемница уже тихонько посапывала, уткнувшись носом в плечо командира «Хеллсинговских» наемников. Весь следующий день они продолжали брести по подземелью, сопровождаемые только плеском воды, да периодическими чертыханиями друг друга, когда кто-нибудь оступался на скользком дне. Выпив после подъема еще таблетку, Хайнкель чувствовала себя, как в полусне. Продвижение замедлилось. Вода уже доходила до середины голени, немилосердно заливаясь в ботинки обжигающе-холодными струйками. Пип вырубил ножом из стены какой-то толстый корень и теперь постоянно ощупывал дно перед собой. После того, как он чуть не свалился в невидимую под водой яму, по счастью не очень глубокую – отсилы полметра – эта мера предосторожности не показалась никому из них излишней. Достаточно сухого места для ночлега им отыскать не удавалось и пришлось идти вперед, иногда останавливаясь, чтобы дать отдых уставшим ногам, в надежде наткнуться хотя бы на какое-то подобие островка в этом подземном потоке. С тех самых пор как наемники оставили позади развороченную дверь, им не встречалось ни одного признака того, что к сооружению этих катакомб приложили свою руку люди. Было похоже на то, что туннель имеет полностью естественное происхождение и даже обитавшие здесь вервольфы не совались в эти закоулки. По расчетам Пипа, они прошли уже километров двадцать пять-тридцать под землей, а никаких признаков выхода на поверхность и близко заметно не было. Хуже всего было то, что в фонарике начали садиться батарейки. То ли наемник неверно рассчитал их работоспособность, то ли от сырости, холода и ударов во время перестрелки электролит частично утратил свои свойства, но луч света медленно тускнел и еще через четыре часа погас окончательно. На ощупь заменив аккумуляторы, Хайнкель снова нажала на кнопку включения. Фонарь зажегся, на секунду обжигая глаза, и опять начал меркнуть. - Похоже, мои батарейки в еще худшем состоянии, - грустно покачала головой Вольф. – Ладно, пошли, пока светят, все равно возвращаться уже точно смысла нет. Ни островка, ни хоть какого-нибудь возвышения им не попадалось, и они продолжали обреченно шагать вперед. Наемница чувствовала себя премерзко. Хоть жар и спал, но усталость и слабость накатывали одуряющими волнами, периодически вызывая головокружение. Намокшие полы плаща уныло хлопали ее по ногам, в ботинках противно хлюпала вода. Еще через полчаса Бернадотте скомандовал привал. Прислонившись к стене, наемники наспех перекусили и выпили еще по глотку воды. Хайнкель вымоталась настолько, что мысль о ночлеге по горло в ледяной воде уже не казалась такой непривлекательной. К утру по часам Бернадотте фонарь окончательно погас. Ни проникновенные мольбы Вольф, нецензурно взывавшей к Божьему милосердию, ни ожесточенные попытки Пипа согреть в ладонях отсыревшие батарейки не привели ни к какому результату. Кромешная тьма окутала двух человек, потерявшихся в лабиринте подземных коридоров. Впервые за много лет Хайнкель стало страшно. Так страшно, что захотелось выть и орать в голос. Весь мир утонул в непроницаемом мраке, который, казалось, с каждой секундой становился все плотнее, мешая дышать, забиваясь мокрыми комками в горло. Она с трудом сдерживалась, чтобы не завизжать и не броситься наобум, куда угодно, лишь бы не стоять на месте и не чувствовать, как темнота пробирается под веки, ползет под одежду, прижимается влажными тряпками к коже. - Не бойся, - раздался в этой темноте чуть напряженный голос Бернадотте. Такой живой, такой знакомый. Вольф никогда бы не призналась никому, но именно эти слова вырвали ее из липкой паутины ужаса. И она была бесконечно благодарна ему за это. - Где ты? – сдавленным от еще не до конца прошедшего страха голосом спросила она. - Я тут, наверное, в паре шагов от тебя. Стой на месте, я сейчас зажигалкой подсвечу, – чиркнул кремень, и маленький язычок пламени осветил бледное лицо наемника. Он сделал шаг в ее сторону и протянул руку. Ладони встретились, и «искариотка» приободрилась, ощущая в своей руке его кисть. – Дальше пойдем за руки. - Хорошо, - кивнула она. – Дай закурить, пожалуйста. У меня сигареты кончились. А то я сейчас разорусь, - честно призналась девушка. - Держи, - парень протянул ей сигарету и поднес зажигалку. – Сейчас покурим и пойдем дальше. В темноте. Я буду иногда подсвечивать, но не очень часто. Только если нащупаю что-то подозрительное, - он кивнул на корень, которым щупал дно. – Ты лучше глаза закрой, не так страшно будет. - Почему ты так думаешь? – заинтересованно спросила Хайнкель. Ей было все равно, о чем говорить, лишь бы не дать темноте окутать себя еще и безмолвием. - Когда я потерял глаз, - лицо капитана, озаряемое синевато-рыжим огоньком бензинового пламени, помрачнело от этих воспоминаний, - то долго не мог привыкнуть к наступившей темноте. Я пытался прицеливаться или по привычке прищуривать один глаз, а в результате оказывался в полном мраке. Это было… неприятно. Вот тогда и заметил эту особенность: если закрыть глаза, то темнота внешняя отступает, а та, что под веками – она не пугает так сильно. - Ясно, - задумчиво проронила девушка, делая очередную затяжку. – Хорошо, я постараюсь. - Ладно, - Пип встряхнул головой, отбрасывая обиженно зашипевший в воде окурок. – Закрой глаза, я сейчас погашу огонь, а то уже пальцы жжет. И пошли. Дай мне руку. Вольф закрыла глаза, окунаясь во внутреннюю темноту, и, повинуясь потянувшей ее за собой руке наемника, побрела вслед за ним. Весь мир исчез, поглощенный непроницаемой тьмой, единственно реальными вещами остались холодная вода, медленно поднимающаяся к коленям и все сильнее мешающая идти, и теплая, почти обжигающая по сравнению с водой, ладонь напарника. Девушка стискивала пальцы на его запястье, больше всего на свете ужасаясь мысли, что может упустить его руку, потерять эту нить, что все еще напоминала о том, что рядом с ней во мраке есть еще хоть кто-то. - А как ты оказалась в «Искариоте»? – негромко полюбопытствовал Бернадотте, явно тоже пытаясь заполнить темноту и тишину хотя бы разговором. - Хм. Дашь на дашь. Я расскажу тебе, как стала «сестрой Вольф», а ты поведаешь мне, где и как лишился глаза, - хмыкнула она. - Я понял, - усмехнулся в ответ командир «Диких Гусей». – Я скажу, когда начнем меняться мемуарами. Несмотря на совет Пипа, Хайнкель не могла удержаться и иногда открывала глаза, хотя бы затем, чтобы убедиться, что ничего не изменилось и тьма все так же плотно окружает их. - Погоди, - настороженно окликнула она и дернула за руку, вынуждая остановиться. - Что такое? – капитан обернулся и зажег огонек. - Убери, - шикнула на него Вольф и, дождавшись, пока глаза снова свыкнутся с темнотой, пригляделась и произнесла. – Смотри. - На что? - взбеленился парень. - Там кажется какое-то свечение из туннеля, - завороженно сказала девушка, изо всех сил вглядываясь вперед и пытаясь понять, не играют ли с ней дурную шутку перебесившиеся в кромешной черноте зрительные нервы. – Пошли. Через полчаса она еще раз одернула товарища и, указав на поверхность воды, заметила: - Смотри, на воде то ли блики, то ли она сама светится. - Ну, если вода начнет светиться, то мы на верном пути к ближайшему ядерному могильнику, - фыркнул Бернадотте но, приглядевшись, согласился. – Да, похоже на какие-то отсветы. Может все-таки впереди выход? Забыв про усталость и холод, они, упрямо шагая уже почти по колено в воде, двинулись в сторону этого призрака света. Постепенно блики превратились в «дорожку», а впереди замаячило неясное светлое пятно. Наплевав на осторожность и возможные подводные ловушки, наемники бегом бросились вперед… …и выскочили в залитый закатным сиянием овраг, где, плещась и бурля, подземная речка вырывалась наружу, утопая в поросшей кустарником и болотными травами логовине. - Боже мой! – выдохнула Хайнкель, жмурясь от ослепительно яркого после кромешной тьмы подземелья вечернего света. - Черт возьми, монашка, мы выбрались! – радостно завопил Пип, подхватывая наемницу подмышки и кружась вместе с ней по заросшей осокой низинке. - Какая я тебе, к дьяволовой бабушке, монашка! – шутливо отбрыкивалась Вольф, счастливая донельзя окончанием их подземных блужданий. Улучив момент, она подставила наемнику подножку, и они покатились по траве, весело хохоча и награждая друг друга дружескими тумаками. - Ладно, я попробую вызвать вертолет, - улыбнулся Бернадотте, когда спала первая волна восторга, и достал из кармана телефон. - Да уж, сделай милость, - рассмеялась Хайнкель, поднимаясь с земли. – А я пока прогуляюсь на пару минут. - Наш вертолет будет через два часа, - констатировал Пип, когда она вернулась. – За тобой тоже прилетят. Леди Хеллсинг пообещала, что свяжется с твоим начальником, чтобы прислали транспорт. - А если нет? Оставишь меня тут одну, дожидаться, когда в Ватикане будет «свободное такси»? - Нет, - парень неожиданно серьезно посмотрел ей в глаза. – Еще чего не хватало! Тогда полетишь с нами в Лондон, а потом уже в Рим. Я тебя одну в лесу не оставлю. - Думаю, твоя нанимательница не будет в восторге от этой идеи, - чуть смущенно пробормотала девушка, - но все равно спасибо. За все. Без тебя, - она замялась, споткнувшись о слова, - без тебя я бы не выжила там, под землей. Ты спас мне жизнь. - Проехали, - махнул рукой Бернадотте, хотя Хайнкель все равно почувствовала, как важно и как приятно ему было услышать это скупое и скомканное, но искреннее признание. Через два с половиной часа, на ближайший луг почти синхронно приземлились два вертолета. На борту одного из них Вольф увидела знакомые «ключи» и поняла, что это за ней. Они стояли на опушке леса, у устья оврага, по дну которого и тек выведший их на поверхность ручей, и смотрели, как винтокрылые машины плавно опускаются на землю, пригибая траву потоками воздуха. Из вертолетов выскочили люди и окружили их суетливо-шумной толпой, оттесняя друг от друга и растаскивая к машинам. Уже садясь в кабину, Вольф вдруг натолкнулась локтем на лежавший в кармане «Кольт». - Эй, перелетная птица! – громко выкрикнула наемница, выскакивая из вертолета, не обратив внимания на возмущенный шепоток «искариотов» за спиной, и окликая командира «Диких Гусей». - Что случилось, монашка? – вскинулся он, оборачиваясь и отталкивая своих солдат. - Ты забыл свой пистолет… - Хайнкель остановилась на полушаге, не доходя нескольких метров, и протянула ему оружие. Сгустившиеся сумерки скрадывали фигуру мужчины, силуэт девушки, подсвеченный со спины фонарями вертолета, черной тенью возвышался над травой, раздуваемые потоками воздуха от винтов светлые волосы ореолом окружали лицо. - Ничего, - с улыбкой ответил Бернадотте и почти неслышно добавил, глядя прямо ей в глаза. – В следующий раз вернешь, напарница. - Договорились, - промолчала она, не отводя взгляда. – В следующий раз… Два вертолета тяжело оторвались от земли и, посигналив друг другу огнями, полетели в разные стороны.
Ответов - 4
Улинталу: А я и так все сказала))) Очень мило и атмосферно. А еще пафосно-пафосно-пафосно))) Делюсь с тобо мороженкой)
Ирина: Annatary Ну вот как-как, а "милой" бы я не назвала эту вещь. Она скорее пронизывает. На ООС не похоже - Хайнкель истинна, как истинен Пип. Все в меру, все есть. Отношения именно такие, какими я их представляю. Ничего лишнего. Отличная работа.
Slayer: Мало-помалу пейринг Бернадотте\Вольф становится каноническим) чудно. хорошо, что нашелся кто-то, кто смог это реализовать)
Las Vegas: ммм, вещь! Теперь пейринг Пип/Хайнкель для меня один из самых любимых
полная версия страницы