Форум » Ни дня без приключений » «Die Another Day» (R; action, thriller; Хайнкель, Ганс, ОМС) » Ответить
«Die Another Day» (R; action, thriller; Хайнкель, Ганс, ОМС)
Annatary: Название: "Die another day" Автор: Annatary (anna-a-borodina@yandex.ru) РЕЙТИНГ: R ЖАНР: AU, OOC, ОС, action, thriller. БЕТА: мои благодарности за ловлю "запятапок" Шинигами, и отдельное спасибо Nefer-Ra за советы. СТАТУС: закончено ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Хайнкель Вольф, Ганс Гюнше, Марио Фиерри (ОMС) ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: первый раз пишу очень серьезное предупреждение. Расчлененка, кровь, убийства. Если боитесь вида крови и трупов, лучше не читайте. Рейтинг ставлю не за секс, а за жестокость. ОПИСАНИЕ: Действие происходит за несколько лет до основных событий манги. Хайнкель отправляют в маленький провинциальный городок «поиграть в детектива». ОТ АВТОРА: первая попытка написать что-нибудь в жанре то ли мистического триллера, то ли детектива, то ли хоррора. Так сказать, проба пера в новом жанре. Заранее прошу прощения и благодарю уважаемых участников форума sudmed.ru за частично позаимствованные материалы и огромное число часов интереснейшего и познавательного изучения практических вопросов и аспектов судмедэкспертизы. «Die Another Day» [1] «I think I'll find another way There's so much more to know I guess I'll die another day It's not my time to go» Madonna «Die another day» [more]Вероятно, на свете и существовало что-то, что Хайнкель ненавидела больше, чем быть выдернутой в три часа ночи из постели звонком начальства, но что бы это могло быть, наемница так и не смогла сходу сообразить, усердно пытаясь продрать глаза и побороть зевоту, при этом не переставая делать вид, что очень внимательно слушает пространную и гневную тираду Максвелла. Из всей десятиминутной речи главы XIII дивизиона, старательно призывавшего все кары земные и небесные на головы еретиков любых мастей, Вольф уяснила для себя ровно два факта, один неутешительнее другого: во-первых, три дня назад в Соване пропал местный священник, по совместительству «прирабатывавший» осведомителем Инквизиции, а во-вторых, преподобный Энрико в крайне категоричной форме настаивает, чтобы она немедленно отправилась на эти «чертовы рога» и разобралась с тем, куда запропастился настоятель местной паствы. - Начальник, - уныло буркнула оперативница, - если он пропал трое суток назад, то неужели это не может подождать хотя бы до утра? Я за рулем засну, свалюсь в кювет, и тогда еще и меня потом искать придется, - известила его Вольф. Епископ поморщился от такого почти неприкрытого шантажа, но, вопреки обыкновению, не стал распекать наемницу за нарушение субординации. - У вас есть полчаса, чтобы выпить кофе, привести себя в должный вид, ознакомиться со всей имеющейся информацией и выехать. К утру вы должны быть на месте, - безапелляционно отрезал Энрико, протягивая девушке худенькую папку с документами. – Ваши координаты для связи уже переданы местной полиции, номер в гостинице на ваше имя тоже забронирован. Вы свободны, синьорина Вольф. - Слушаюсь, монсеньор, - еще мрачнее пробормотала Хайнкель, забирая «материалы дела» и направляясь к дверям епископского кабинета. *** Известие о том, что пропавший священник нашелся, правда в несколько неподобающем лицу духовного звания виде, застал наемницу уже на полпути в Совану. «Я уже еду, не начинайте без меня», - чертыхнувшись сквозь зубы, холодно бросила она в телефонную трубку, выслушав краткий доклад местного коронера. Темная дорога услужливо ложилась под колеса машины. Вольф раздраженно затушила окурок в пепельнице и машинально зашарила рукой по приборной панели, нащупывая пачку. «Фольксваген», утробно порыкивая двигателем, послушно переводил бензин в километры, катясь сквозь ночь в сторону Firenze. Еще немного и городские огни начали убивать мерцание звезд на небосклоне. Ветер запрыгивал в открытые окна, трепля волосы, сквозь его посвист неслось гудение клаксонов и обрывки попсовых мелодий, изобильно исторгаемых наружными стереосистемами увеселительных заведений и магазинов города, стремительными росчерками фонарей исчезавшего за задним стеклом машины. Чем дальше, тем больше Хайнкель не нравились ни обстоятельства дела, ни срочность самой «командировки», ни назначение ее – наемной оперативницы – на столь несвойственную роль то ли дознавателя, то ли следователя. Обычно Максвелл, нимало не стесняясь, отправлял ее либо курьером-охранником, либо карателем. Стойкое и до крайности неприятное ощущение, что вся имевшаяся у Инквизиции информация – это даже не надводная часть айсберга, а лишь малый ее фрагмент, успешно дополняло гамму отрицательных эмоций наемницы. Перспектива натолкнуться на что-нибудь очень неожиданное и не менее неприятное, фигурально выражаясь, изобразив «Титаник», крайне раздражала «искариотку». *** Теплый августовский рассвет застал Вольф уже на подъездах к городу. Хайнкель изо всех сил пыталась не уснуть, массируя пальцами уголки глаз и переносицу и периодически отпивая из банки с энерготоником. «Редкостная гадость, - поперхнулась она, сделав очередной глоток, - судя по всему, должна бодрить уже самим своим мерзким вкусом». Но купленный на последней повстречавшейся заправке кофе давно остыл, и остатки его девушка с отвращением выплеснула на обочину еще четверть часа назад. Больше всего на свете «искариотке» хотелось сейчас плюнуть на все и, даже не озадачиваясь поиском гостиницы, поспать хотя бы на заднем сидении машины. Особенную мучительную пикантность ситуации придавало осознание того, что, с учетом звонка часовой давности, добраться до кровати ей никак не светило еще часов двенадцать-пятнадцать. Проклиная про себя все на том и этом свете, Вольф затормозила на въезде в городок возле полицейского, стойко и доблестно дремавшего на своем посту в машине, и в довольно нелюбезной форме поинтересовалась, как найти городской морг. Вырванный из страны грез служитель правопорядка не поленился очень красочно и эмоционально описать свое отношение к психованным девицам, с утра пораньше намеревающимся осматривать столь небанальные достопримечательности его родного города, но все-таки соизволил двумя-тремя жестами обозначить искомое направление движения, сопроводив свой монолог горячим пожеланием того, чтобы ненормальная столичная туристка там и осталась. Измотанная недосыпом и ночной ездой по незнакомой дороге наемница столь же живописно, хоть и гораздо короче, сообщила, что остаться «там» на вечное поселение она намерена только разве что в его компании, и, уж совсем невежливо выкинув окурок сигареты прямо под колеса полицейской машины, нажала на газ. Недоехав пары кварталов до места назначения, Хайнкель остановила машину и вышла на по-рассветному тихую и безлюдную улицу. Отчасти для того, чтобы взбодриться от утренней прохлады и прогнать остатки сонливости, размяв затекшие мышцы, а отчасти – для того, чтобы постараться «почувствовать атмосферу» этого маленького провинциального городка, попытавшись услышать потаенные, обычно заглушаемые дневным гомоном, звуки города, вдохнуть местный воздух и просто оглядеться, запоминая расположение домов и дорог незнакомого места. Сделав энергичным шагом пару кругов вокруг машины, наемница остановилась и, закрыв глаза, начала прислушиваться к почти неслышным звукам просыпающейся Сованы. Внезапно вдоль позвоночника странно-неприятной струйкой пробежал холодок. Словно чужой взгляд – любопытный и недобрый, будто примеряющийся, как бы поудобнее вцепиться в горло. Вольф резко открыла глаза и машинально ухватилась за рукоятки пистолетов, едва-едва удержавшись от того, чтобы выхватить их. Крутнувшись вокруг себя, она поискала взглядом нежданного соглядатая, но так ничего и никого и не обнаружила. Ощущение чужого взгляда исчезло, только в дальних домах зашлись истерично-заполошным лаем собаки. «Паранойя, - угрюмо констатировала про себя «искариотка», расслабляя мышцы и уже более спокойно оглядывая окрестности. – Интересно, это у меня уже профессиональное или просто с ума схожу?» Пару секунд повзвешивав все «за и против» обеих точек зрения, но так и не придя ни к какому окончательному выводу, она снова села в машину и поехала к моргу. *** Марио Фиерри числился одним из двух штатных «комиссаров» в полицейском управлении Сованы. Впрочем, он предпочитал именовать себя на американский манер – «детективом». Что это могло изменить в отношении к нему жителей города и коллег, Марио так и не смог бы внятно объяснить. Но ему просто нравилось, как звучит слово «детектив»: в духе лучших боевиков о доблестной заокеанской полиции, где почти каждый парень «со значком» - заведомый герой, а все, кто «по ту сторону закона», будут обязательно пойманы и наказаны по заслугам. Он так и не смог избавиться от этого налета идеализма даже к своим тридцати годам, а тихая и законопослушная Сована не давала особых поводов для экстремального героизма на поприще «служить и защищать». Самые страшные преступления города о краже чужой курицы где-нибудь в соседней деревне, подпадающей под юрисдикцию Комиссариата Сованы, или нанесении похабных надписей на стены муниципалитета никак не располагали к патетическому самопожертвованию во имя торжества закона. До самого последнего времени. И сейчас Фиерри в компании местного судмедэксперта и коронера курил у дверей морга, ожидая, когда же прибудет присланный из столицы «специалист» для проведения расследования обстоятельств смерти отца Франческо. Начальник комиссариата соизволил уведомить своего подчиненного лишь о том, что человек из Рима будет наделен самыми широкими полномочиями, подтвержденными распоряжением министра внутренних дел и особым указом самого Папы Римского, поскольку дело затрагивает интересы Церкви. Из всей собравшейся компании только коронер успел кратко пообщаться с таинственным «посланником», но и он не мог сказать ничего определенного – холодный хрипловатый голос, произнесший всего одну короткую фразу в трубку, почти с равной долей вероятности мог принадлежать и молодому мужчине, и зрелой, мытой во всех щелоках женщине. А потому, как только из-за угла показалась машина с римскими номерами, все трое мигом подобрались, пытаясь разглядеть, кого же принесло в их захолустье Божьей волей и указанием высокого начальства. «Это будет не расследование, а комедия абсурда, - ошарашенно подумал Марио, глядя, как из потрепанного «Фольксвагена» выходит молоденькая светловолосая девушка, лет двадцати-двадцати двух на вид. – Они бы еще школьницу прислали… Ее же стошнит через пять минут от подробностей». Впрочем, эмоции – эмоциями, а этикет – этикетом. Не переставая разглядывать неожиданную гостью, Фиерри шагнул навстречу блондинке и поневоле повысил ее рейтинг с «просто девицы по блату» до «профессионалки со странностями» - уж больно цепким оказался быстрый и словно «машинальный» взгляд серых глаз, мгновенно оценивший обстановку, действующих лиц и на секунду остановившийся на прикрытой пиджаком наплечной кобуре. - Детектив Марио Фиерри, - представился он, также успев оценить, что под легким плащом незнакомки почти отчетливо угадывалась спаренная кобура. – Комиссариат Сованы, криминальный отдел. Посланница из Рима оказалась высокой – сантиметров на десять выше сам
Ответов - 5
Annatary: *** - Войдите, - откликнулся Фиерри на стук в дверь. Должность комиссара позволяла ему занимать пусть и крохотный – примерно два на два метра – но персональный кабинетик, а не ютиться вместе со своим столом в общей зале. - Пончики будете, детектив? – предложила наемница, входя; в правой руке был зажат аккуратный кулек из ближайшей булочной. – Извините, я не успела позавтракать. Желать «доброго утра», учитывая с каких обстоятельств начинался день, Вольф сочла уж слишком злой насмешкой и вместо приветствия ограничилась кивком. - Буду, - тоже кивнул Марио и пожаловался. – Это просто дурной сон какой-то. - Угу, - Хайнкель протянула ему кулек и, наполнив пластиковый стаканчик из стоявшей на подоконнике кофеварки, уселась напротив. – Давайте посмотрим, что же мы имеем. - Мы имеем четыре растерзанных трупа, полное отсутствие следов на местах преступлений, покусанного пса и клок волчьей шерсти… - …и два типа отпечатков челюстей на трупах, - добавила она. – Причем один из них «почти человеческий», и только второй принадлежит хищнику. - И что из этого может следовать кроме того, что в окрестностях завелся волк-людоед? – с мрачной иронией полюбопытствовал Фиерри. - Нет, не сходится, - наемница с сомнением покачала головой. – Лето, леса, поля… волк-одиночка вряд ли стал бы нападать на людей, в лесах и так есть чем поживиться… если он один, то вряд ли стал бы связываться с человеком, не голодное же сейчас время года… - рассуждала она вслух. – Скажите, Марио, а сообщений или заявлений о пропаже овец или еще какой скотины в полицию не поступало за последнее время с окрестных ферм? - Нет, не поступало. - Еще интереснее, - девушка встала со стула и начала задумчиво расхаживать взад-вперед по крохотному клочку пола, свободному от мебели. Два шага туда, два – обратно. – И что же это за волк такой, что скотину игнорирует, а на людей бросается? Кстати, Марио, а вы реконструкцию челюстей делали по следам на трупах? Показывали кому-нибудь, кроме кинологов? - Нет. Вообще-то вариант с волками, медведями и прочими дикими хищниками мы не рассматривали, как слишком уж маловероятный, - отрицательно покачал головой Фиерри. - Значит надо сделать. Не сходится тут что-то, - Вольф озадаченно пожала плечами. – Надо точно определить, что это за челюсти были. - Но у нас в Соване нет ни оборудования, ни специалистов для такой экспертизы. Господи, Хайнкель, вы понимаете, что в городе живет не больше полутысячи человек, даже вместе с туристами?! У нас самое жуткое преступление – это если упившиеся подростки подерутся и расколотят витрину в магазине или кто-нибудь чужую курицу украдет в соседней деревне. - Понимаю, понимаю, не горячитесь так, - остудила прорвавшееся негодование комиссара «искариотка». – Значит, отправим материалы на экспертизу в Рим. Готовьте бумаги, я их подпишу. Вам все сделают в лучшем виде. В Ватикане хотят знать, кто или что убило отца Франческо. - Ну хорошо, подождите меня здесь, я пойду подготовлю все документы и материалы, - неуверенно согласился он. Оставшись одна в кабинете, наемница придвинула поближе допотопный телефонный аппарат и, мысленно скривившись, набрала знакомый номер. *** Через час с небольшим на пустыре за полицейским участком приземлился вертолет без опознавательных знаков на бортах. Хайнкель едва успела дописать привычное «Sezione XIII» после своей размашистой подписи на последнем предписании и протянуть бланк ошарашенному скоростью реакции Ватикана Фиерри. Из вертолета, пригибаясь, вышел невысокий мужчина в форме Корпуса Карабинеров, но без знаков различия и сдержанно козырнул инквизиторше и комиссару. В легкой прострации Марио протянул ему папку с материалами и махнул рукой поджидавшим чуть поодаль коронеру и судмедэксперту, чтобы грузили в вертолет все четыре проходящих по этому случаю тела. Погрузка скорбного груза заняла не многим более пяти минут. «Карабинер» еще раз козырнул, и, натужно ревя роторами, вертолет оторвался от земли. - Ну что же, - проводив взглядом быстро удаляющуюся машину, сказала Вольф, - теперь надо ждать. - Вы из S.I.S.De.[4]? – бедный детектив уже и не знал, что думать о свалившейся на его голову столичной блондинке, по одному звонку которой из Рима прилетали вертолеты. - Нет, - усмехнулась наемница и развернулась, направляясь обратно в участок, - я же сказала, я из Инквизиции. На это Марио уже совсем не мог придумать, что возразить. От слова «Инквизиция» настойчиво попахивало дымом костров, но никак не реактивами бюро судмедэкспертизы. *** - Все-таки что-то не сходится, - Вольф оседлала стул в кабинете Фиерри и потянулась к стоявшему на столе кульку с пончиками. – Ну никак. У меня в голове никак не укладывается отсутствие следов на месте убийства. - И? - уточнил Марио, разливая кофе по двум пластиковым стаканчикам. - И вам все еще не кажется это странным? Ну не могла же эта зверюга прилететь по воздуху? – она задумчиво прикрыла глаза, словно про себя перебирая и прокручивая варианты объяснений этого факта. - Там везде либо камень, либо очень сухая земля, так что следов могло и не остаться, - пожал плечами полицейский, протягивая девушке стаканчик с кофе. - Спасибо, - Хайнкель с все тем же отсутствующим видом отпила глоток. – И все-таки… не могло их совсем не быть, это уже мистика какая-то. Вы с собаками искали? - Да. Я же говорил, собака не смогла взять след, - Фиерри тоже выудил пончик из кулька и надкусил его, продолжая следить за выражением лица собеседницы. - Знаете что, Марио, - сверкнула глазами «искариотка», - найдите мне лучшую ищейку во всей этой вашей Соване и давайте-ка все же еще разок прогуляемся к гробнице. Все равно пока что мы просто сидим и ждем результатов. *** Ущелье и площадка перед закрытой после убийства для посещения туристами «Гробницей Крылатых Демонов» встретили их все той же чуть сыроватой тенью и неподвижным воздухом. Кровь уже практически полностью впиталась в землю и ее следы скорее угадывались, если знать, куда смотреть, чем были видны. Вольф зябко передернула плечами и с трудом удержалась от того, чтобы вынуть «Браунинг» из кобуры – стоило ей переступить какую-то невидимую глазом границу, как в спину снова уперся чей-то холодный и неприязненный взгляд. Ищейка – здоровенный кобель-бладхаунд, ростом поболее доброго барана – неуверенно и неохотно водила носом, несмотря на все понукания и команды хозяина. Собака явно чувствовала себя не в своей тарелке, поджимая хвост и стараясь не отходить от людей. Прислушиваясь к собственным ощущениям, Хайнкель мимоходом отметила, что, похоже, пес тоже чует что-то, что не поддается химическому и физическому анализу. - Давай, Плуто, ищи, - продолжал науськивать собаку Джакопо, старый охотник, исходивший все окрестные леса и речушки, промышляя мелкую дичь и водоплавающую птицу. - Странно, - вполголоса произнесла наемница, - странно все это. Словно душно тут, не чувствуете, Марио? Непонятная муть будто выползала из отверстого входа в древнюю гробницу. Потихоньку, исподволь, незаметно. Как невидимый туман, в котором гасятся звуки и движения, скрытые влажной пеленой. Только этот «туман» вбирал в себя эмоции – уверенность, решимость, интерес, волю – и силы. Оставляя в голове только вязкое, как кисель, безразличие и духоту. Что думает и чувствует Фиерри, они узнать не успели. Только-только начавший с интересом принюхиваться к следам на земле Плуто панически завизжал и, опрокинув старого Джакопо, рванул с поляны так, будто за ним гнались все черти преисподней. «Плуто! Назад!» - поднимаясь, крикнул охотник, но куда там. Пес улепетывал с такой скоростью, что, кажется, обгонял даже собственный испуганный не то визг, не то вой. Марио и Джакопо бросились вслед за ним. Ругнувшись сквозь зубы и достав все-таки пистолет, Вольф побежала следом, лишь на долю секунды притормозив уже у самого края поляны и оборачиваясь. Она была готова поклясться, что из-за деревьев им вслед на миг сверкнули янтарем чьи-то глаза. *** Пока они поймали перепуганную до полусмерти собаку, пока отдышались и перекурили, пока отвезли Джакопо с псом домой и вернулись в Комиссариат, прошло еще почти два часа. День едва перевалил за полдень, а Хайнкель уже чувствовала себя так, словно провела на ногах не меньше суток. Она равнодушно согласилась на предложение Марио пойти пообедать в столовой полицейского участка и почти не заметила вкуса еды, изредка машинально кивая, когда он начинал привычно ругать качество пайков. Больше всего ее занимало то, что если в первый раз неприятные ощущения от посещения места убийства отца Франческо можно было бы еще списать на недосып, усталость или общее угнетенное состояние после лицезрения трупа, то теперь этого сделать уже никак не получалось. Да и реакция собаки тоже озадачивала наемницу. Взрослый кобель «кровяной гончей», всю свою жизнь ходивший на охоту вместе с хозяином, просто не мог настолько сильно перепугаться, почуяв волка, пусть даже в окрестностях Сованы они и не водились. Результатов экспертизы из Рима еще надо было ждать, и Вольф, попросив, чтобы ее сразу же известили о получении, отправилась обратно в гостиницу. *** Походив с четверть часа кругами по номеру, но так и не избавившись от ощущения, что какая-то настырная мысль бегает на задворках сознания, не даваясь в руки, Хайнкель плюнула на нее и, подхватив ключи от машины с тумбочки, отправилась обратно к гробнице. Ей никак не давала покоя мысль о вроде бы блеснувших им вслед глазах за деревьями. *** Не убирая палец со спускового крючка зажатого в правой руке пистолета и старательно пытаясь игнорировать снова навалившееся чувство безысходности и бессмысленности своих попыток, наемница едва ли не на четвереньках прочесывала пресловутую площадку. Плотная, утоптанная земля, местами выходы скальных пород, трава… «Нет, ну не могло же вообще ни одного следа не остаться, - упорно твердила она про себя, пытаясь заглушить нарастающий страх перед неподвижным затхлым воздухом. – Ну хоть что-то, хоть травинка примятая, хоть отпечаток лапы – не могла эта тварь уйти просто так. Тут было столько крови, что просто невозможно было не измазаться». Но следы не находились. Ни притоптанной травы, ни отпечатков лап, ни зацепившейся за ветки кустарника прядки шерсти. Будто и не было того, кто убил отца Франческо, либо же он вознесся в воздух и упорхнул, подобно птице, совершив свое злодеяние. Зато был невозможно, совершенно невероятно тихий и бездвижный воздух, который словно гасил любые звуки, была темнота в много веков подряд уже отверстом входе в гробницу. Наемница и не заметила, что инстинктивно старается двигаться так, чтобы не упускать из поля зрения эту черную пасть, ощерившуюся обломанными клыками старых камней. Поставленные много позже создания самого склепа, потемневшие почти до черноты двери почему-то не казались препятствием для того, что могло таиться за ними. Грубо высеченные, выкрошенные от времени статуи львов и барельефы крылатых змеелюдей словно зло и ехидно насмехались. Пустые каменные взгляды вечной стражи тяжело давили нечеловеческой злобой, стоило только отвернуться. Хайнкель Вольф было страшно. Несмотря на весь свой старательно пестуемый имидж «сорвиголовы», которой ни Бог, ни черт не страшен, Хайнкель умела бояться и знала, чего стоит бояться, а чего нет. Она не боялась ни крови, ни пули, ни смерти. К первой привыкла за свой уже почти пятилетний стаж «работы» наемной убийцей. От второй умела увернуться, полагаясь на свои инстинкты и отличную реакцию. А о третьей знала, что ее рано или поздно не избежать, так к чему тратить нервы на страх перед тем, что все равно случится. Лучше постараться отсрочить это, опять же, полагаясь на себя и почаще используя голову не только как место для шапки. Но она очень не любила и опасалась неизвестности. Того, что пока не получается объяснить логически, и, соответственно, не ясно, как с этим бороться. Несмотря на то, что она была воспитана католичкой, наемница была и оставалась сугубой материалисткой, считая, что любое явление имеет свои причины, следствия и определяющие признаки и, если в них разобраться, то обязательно найдется способ, как справиться с этим явлением. Вот только она пока не могла себе объяснить все, что происходит вокруг этой чертовой гробницы. И от этой необъяснимости, неподдаваемости обычной логике, ей становилось по-настоящему страшно. Закончив очередной виток вокруг поляны, девушка выпрямилась во весь рост, еще раз окидывая окрестности взглядом. Тишина стояла такая, что ей казалось, будто уши намертво заткнуты ватными пробками. Вольф протянула руку и сломала ближайшую ветку, не услышав привычного хруста. Воздух был густым и холодным, нехотя и с усилием проталкивающимся в легкие. Она медленно поворачивалась вокруг себя, ощупывая директрисой выстрела кусты, деревья и скалы. Все пусто. Даже ослаб взгляд, сверливший спину между лопаток, как если бы наблюдатель
Annatary: И почти сразу, не дожидаясь реакции, нажала левой рукой на спуск. И еще раз. И еще, пока не лязгнул затвор, рапортуя о том, что магазин опустел. В упор. А потом выдернула из обмякшего тела нож и развернулась, уходя с залитой своей и чужой кровью поляны у «Гробницы Крылатых Демонов». Уходила, не дождавшись агонии. Уходила, не обращая внимания на капающую с правой руки кровь. Уходила, не желая видеть и знать, что будет дальше. *** И только много позже, когда новенькая в XIII отделе Юмико Такаги, девочка-берсерк, которую Максвелл определил ей в напарницы, спросила, глядя на машинально почесывающую белесые рубцы у локтя Хайнкель, откуда взялись эти шрамы, Вольф с запоздалым ужасом подумала, что она сама могла стать оборотнем. Не стала. Причуда судьбы или очередная загадка сверхъестественного, но Хайнкель не покрывалась в полнолуние шерстью и не выла в бессильной злобе на ночное светило, терзаемая неутолимым голодом. Зато она стала левшой – слишком долго пришлось восстанавливать подвижность порванных мышц и связок правой руки. «Собака покусала», - нервно отшутилась от подруги она. Уж слишком велика оказалась цена за право остаться в живых. *** Ржаво-рыжее зарево пожарищ вычерчивало, ежесекундно ломало и снова чертило линию исковерканного рушащимися каркасами небоскребов горизонта. Лондон горел. Пламя искало себе новой пищи, разбрызгивая потрескавшиеся от жара стекла, сворачивая в тугие петли стальные конструкции и раскалывая в бессильной ярости бетон. - Юмиэ-э! Не-е-ет! – Хайнкель кинулась, перепрыгивая через завалы битого кирпича и обломки зданий, уже понимая, что шанс успеть ненамного отличен от нуля. И споткнулась, краем глаза заметив бесшумно выступившую из теней высокую фигуру в длинной шинели. Остановилась на миг, примериваясь, как бы быстрее разделаться с неожиданным противником. Порыв насквозь пропитанного гарью и кровью ветра распахнул широкий ворот и на долю секунды приподнял козырек кепи. В отблесках ржавого огня блеснул почти незаметный уже рубец на горле и желтовато-серые глаза. Таких не бывает у людей, только у волков. - Т-ты?! – ошеломленно замерла наемница, непростительно медленно поднимая пистолет и прицеливаясь. Он не стал ждать, как и она тогда, на поляне у гробницы, близ маленького тосканского городка Сованы. Вольф не успела заметить ни нечеловечески-быстрого движения руки, вскинувшей антикварный «Маузер», ни даже вспышки выстрела. Просто мир внезапно окрасился белым и красным, а исковерканная мостовая больно ударила в лопатки. Сквозь кроваво-алую пелену она увидела лицо своего давнего знакомого, с которым вместе впервые попробовала Vernaccia di San Gimignano, подслащенное медом с лугов Тосканы, которого убивала, зная, что он почувствует каждую вонзающуюся пулю. Лицо мужчины с волчьими глазами. Глухо стукнулся в грудь брошенный перевязочный пакет. «Я же сказал, что мы еще встретимся, Волчица, - прозвучал в голове знакомый голос, который она не могла забыть, как бы ни старалась. – И что я снова не смогу тебя убить». Он отвернулся и ушел. Также, как и она когда-то, не дожидаясь того, что будет дальше. Больше всего на свете Хайнкель хотелось умереть. Просто нырнуть в черноту, где нет ничего, кроме забвения. Но где-то за пределами простой слышимости пела труба. Зовущая дальше в бой. Пока она поет, нет права умереть. Даже у обычной наемницы, которой платят за чужую смерть. «Но это не значит, что я не попытаюсь… - неслышный ответ на незаданный вопрос донесся уже из почти невообразимой дали. – Я выжил. Теперь твой ход, Волчица». [1] – «Умри, но не сейчас» (англ.). Название одноименной песни Мадонны и одного из фильмов о Джеймсе Бонде. [2] – «превосходно» (итал.) [3] – Индекс Доу-Джонса (The Dow Jones Average (DJA); Dow-Jones Index) Индекс Доу-Джонса – один из старейших биржевых индексов, средний показатель курсов акций группы крупнейших компаний США. Индекс публикуется фирмой "Dow Jones & Company" и представляет среднеарифметическое ежедневных котировок на момент закрытия биржи. Различают индексы Доу-Джонса для акций коммунальных, промышленных и транспортных компаний. Индекс Доу-Джонса служит показателем текущей хозяйственной конъюнктуры США и отражает реакцию американских деловых кругов на различные экономические и политические события. [4] - Служба госбезопасности Италии - S.I.S.De. (Servizio per le Informazionie la Sicurezza Democratica). Включает департаменты: - по борьбе с мафией; - антитеррористический; - по борьбе с оргпреступностью; - национальная полиция. [5] - Canis Lupus (лат.) - Волк, серый волк, обыкновенный волк. Биологическое название вида.
Шинигами: *виновато сделал плечиками* Ну да, я обещала отзыв попространнее на Хф, но не знаю, насколько он выйдет пространным, начнем-с? Да, Шинь у нас читатель-привереда, он читать про нелюбимых персонажей не хотеть и не слишком любить, но тут почитал и даже побетил. Гым, что сказать - мое драгоценное время, которого так мало, там мало, было потрачено не зря, поздравляем товарища автора и жмем ему драконий лапк. Впечатления от текста вполне однозначные, смешанности и неопределенности как таковой вообще нет. Сие есть приятно - это значит, что произведение вполне составляет о себе мнение, вот составные части этого "наведения впечатлений" мы и рассмотрим. Не могу не снять шляпу, ибо в большом количестве на пиксель экрана приходится мой любимый зверек - это вид Obosnuyus Zakovyris, весьма хитрая и редка особь. А тут их целый заповедник! проработка автором мельчайших деталей, вплоть до прикуса и брахицефальности собачьей черепушки, вводят любителя обоснуев и Глубинного Проработанного сюжета в оргазм - фап-фап-фап. Если я что и люблю, так это когда автор со знанием дела говорит о том, что ему доводилось изучать. И да, сайтам с "потрошиловкой" тоже спасибо! без них мы бы таких аппетитностей не прочитали *я один такой изврат, что люблю подобное читать, да?* Во-вторых, скажем спасибо за описания. Не люблю "голых" декораций, у меня фантазия пляхой, я не додумаю, где была гора, а где - кустик. Так что за ландшафты и общую прекрасно переданную атмосферу потревоженного "сонного царства" в одном итальянском медвежьем (каламбур, хехе) угле вам тоже спасибо. Люблю тексты, насыщенные подробностями, без подробностей только сборники анекдотов читать можно. Про образ героя можно сказать, что он хорошо передает философию и внутренний мир. Хайнкель не равно держалка для пистолетов, Ганс не равно манекен с вырванным языком (и снова каламбурим, хихикс), мир Хирано равно сакс. Ну что ему, болезному, делать, если у него фантазии только на выстрелы хватает? Пусть кончает ритуально сэппуку где-нибудь на коврике, а мы дальше почитаем. Второстепенные герои зело хороши и колоритны, собаченька гавкает и шевелится, мы вам верим) Не поощряю игру со временем. Это сбивает ритм произведения. Над этим работать. Это все равно что в свитере из шерсти вплести пару ниток мулине. Катит? Нет, не катит. Сюжет добротен. Не противоречит канону ни в одном месте. Кто скажет ООС - пусть доказывает, что есть хоть один противоречащий факт (бугага, жалкие неудачники!), полон, раскрыт, а еще там есть название настоящего вина. Автор, да вы педант! Уважаю) Из минусов - нету секса да нету минусов, все отлично) Вроде все. я нищ и скуп на слова, я мудак Т_Т
Annatary: Шинигами, о-о-о, Шинь, спасибо за отзыв! Честно сказать, когда ты написала, что "все мне после выкладки скажешь", и потом в разговорах молчала, то я даже испугалась, что налажала и фик вообще не стоит выкладывать. Потому у меня прям от сердца отлегло. Это все равно что в свитере из шерсти вплести пару ниток мулине. Катит? Нет, не катит. Это называется "меланж", один из видов пряжи для вязания еще там есть название настоящего вина. Автор, да вы педант! *развела драконьими лапками* виновата-с, но исправляться не обещаю Спасибо за теплые слова и замечание. Э-э-э, вот только... Шинь у нас читатель-привереда, он читать про нелюбимых персонажей не хотеть и не слишком любить А что у тебя Хайнкель настолько нелюбимый персонаж, что ты про нее читать не хочешь?
Шэд: Этот фанфик входит в мой топ "5 лучших фанфиков по Хеллсингу", а я их почти за 7 лет прочитал не мало.
полная версия страницы