Форум » Мал золотник да дорог » Драбблы by TABUretka » Ответить
Драбблы by TABUretka
TABUretka: Сборник драбблов, написанных на Hellsing Fest и просто так. Предупреждения: ЯОЙ, оос. Пейринг: разнообразный Рейтинг: от G до NC-17 Отказ: персонажи не мои. Разрешение на размещение: если вдруг – спрашивать у автора тут okamneolisteodveri@yandex.ru
Ответов - 3
TABUretka: Два часа до рассвета 06-35. Алукард | Андерсон. Обмен одеждой. "Ну что ты за мужик с такой талией?!" - Тварь ты, - лениво протянул священник. Совсем без запала, спокойно так, непривычно. – Тварь и есть. Он не видел лица Алукарда, и, за невозможностью высказать все в глаза, сверлил взглядом вихрастый затылок. В темноте чернильные пряди казались бы сосредоточением абсолютной ночи, но сквозь листву пробивался порой слабый небесный свет, отражался в спутанном мраке редкими проблесками. Вампир пошевелился, качнулась и грива, завораживающе, словно могло быть как-то иначе. Два часа до рассвета – это его время. - Ты несправедлив. Впрочем, церковь никогда не отличалась здравостью и логичностью суждений. Я, конечно же, тварь, отрицать было бы глупо, но данный факт никак не связан с тем, что ты – зарвавшийся регенератор, который забыл, что он – не всемогущий. Падре поморщился. - Только не начинай. Сделай одолжение, лучше убей. - Да я только это и пытаюсь сделать в последнее время, - усмехнулся Алукард. - Начало положено, сутану ты уничтожил мастерски… - Андерсон тоскливо посмотрел на куски материи, сиротливо висящие на ближайших ветках. - Не умеешь восстанавливаться полностью – не провоцируй бессмертного вампира. Больше всего священнику в тот момент хотелось метнуть клинок, и наблюдать, как серебристый металл вонзается между лопаток, в эту отвратительно прямую спину. К сожалению, Андерсон давно осознал тщетность усилий. Он откинул голову, ощутимо приложившись макушкой о древесный корень. Два часа до рассвета. Самая глухая, самая безнадежная пора. Кажется, что даже Бог спит в звездной колыбели, и на земле творятся странные, невообразимые вещи. Вампир обернулся, в ответ ли на последнюю мысль, или просто решил взглянуть на умолкшего вдруг священника. Бледная кожа выступала из черноты, разрывая ее, чуть фосфоресцировала, как и глаза, черный фетр, наброшенный на тлеющие угли, готовый вспыхнуть в любой момент, озарить все вокруг адским сиянием, выжечь Андерсона дотла. Светоч. Падре вздрогнул, вампир оскалился. - Для служителя Римской Католической Церкви ты слишком веришь в сказки, которые придумали ваши же деятели. Я не Светозарный, не падший ангел. - Он подошел ближе, прошептал, почти прошипел: - Слышишь, я не ангел. Алукард расхохотался, безумно и безнадежно. Его тело подернулось дымкой, стало зыбким, словно воздух над костром. С ужасом и удивлением Андерсон увидел знакомый плащ и блеск массивного креста. Вампир стоял перед ним, под острым подбородком выделялся белый воротничок, зубы сжали распятие и выпустили его. - Внешность обманчива, Андерсон, ты видишь то, что хочешь видеть, веришь в то, во что хочешь верить, ты ищешь, пытаешься зацепиться, оправдать, раз уж стереть не получилось, не ради спасения моей несуществующей души, а ради спасения своей жалкой грешной душонки! Ты поддался, ты уступил. Я не стану для тебя дьяволом, не стану и святым. Андерсон словно почувствовал дуновение, легкое прикосновение к коже, и понял, что на нем костюм Алукарда, удушающий бант, слишком узкие брюки, жилетка, сдавливающая грудную клетку. - Что за… - Падре чертыхнулся, в мыслях царил полный бардак, Алукард нависал над ним так, что кончики темных волос касались его лица. - Что за мужик с такой талией?! – выпалил священник, не раздумывая, лишь бы разогнать тошнотворный ужас, клубящийся вокруг. Вампир снова захохотал, даже крест насмешливо раскачивался, прыгал перед глазами. - Ты безнадежен. Грубый неотесанный святоша! Можешь больше не бояться ада, туда ты не попадешь, такие твердолобые как ты всегда находят спасение. Алукард презрительно поморщился, возвращая им правильный облик, и исчез, растворился во тьме. Два часа до рассвета. Андерсон улыбнулся, и от горечи его улыбки погасли последние звезды. Глупый, глупый вампир. Пусть думает что угодно. Им нет оправдания, нет искупления. Есть Враг, которого невозможно убить и невозможно принять. Остается только менять костюмы, в ожидании, пока появится первый луч, Бог проснется в своей колыбели и закончит эту безумную пляску. Последствия выбора 05-40. Дарк Уолтер | Шрёдингер. Сломанный операционный стол. "Вот и повеселились" - "Ты сам сказал, что выдержит". Воздух пропитался запахом гари: горелой плоти, пластика, химических реагентов. И все кругом было какое-то липко-ветхое. Казенный кафель ехидно щурился черными пустотами сколов, щеголял побуревшими подтеками, которые никто не торопился убирать, словно в насмешку над новыми «посетителями», чтобы последним, что они видят в жизни, были убогие последствия смерти на стенах. Особенно это должно было впечатлять даже не безвольных жертв экспериментов, а тех, кто пришел сюда добровольно, заплатив огромную цену за возможность полюбоваться на интерьер обители Дока, прежде чем милосердный мрак поглотит агонизирующее тело, чтобы потом, после, выплюнуть обратно не человека, но сгусток темноты. Уолтер потряс головой, прогоняя тоскливые мысли. Но о чем еще можно думать, лежа на холодном столе, словно труп, который забыли в морге? Острый свет хирургической лампы жалил глаза, утверждая враждебность и безнадежность этого места. Слезать на загаженный пол босиком не хотелось, видно щепетильность и любовь к порядку Уолтер умудрился протащить даже в нынешнее свое состояние. Он свесил ноги, натягивая на себя простыню и оглядываясь в поисках одежды. Однако взгляд постоянно ускользал, приковывался к бледной, но молодой, не обвислой коже, пальцы недоверчиво пробегались по мышцам рук, вернувшим былую твердость. То, что казалось невозможным, стало реальностью. - Нравится? – Уолтер едва не свалился с шаткого стола, услышав звонкий голос. С досадой он вспомнил, что его лески, как и одежда, остались где-то за пределами операционной. - Кто здесь? У стены не спеша, будто Чеширский кот из детской сказки, материализовалась ушастая головная боль Миллениума. Этот несносный котяра сводил Уолтера с ума еще полвека назад, появляясь и исчезая абсолютно непредсказуемо и бессистемно, выводя из себя, заставляя терять терпение и делать глупости. - Ты, - бросил Уолтер, презрительно оглядывая Шредингера. Он умудрялся раздражать его даже растрепанными волосами и острыми коленками. - Чего уставился, старичок? – поддразнил Шредингер, подходя ближе, - Ты теперь такой же мальчишка, не это ли было твоей мечтой, дедуля? - Не называй меня так, - прошипел Уолтер, прикидывая, успеет ли он выдавить глаза мелкому поганцу. Поганец подошел еще ближе, и бывший дворецкий почувствовал себя экспонатом в музее. В шальных кошачьих зрачках горел азарт исследователя. - Так как, нравится снова чувствовать себя молодым? – повторил Шредингер, только что плотоядно не облизываясь. Уолтеру до жути хотелось, чтобы от сумасшедшего кота
Mery French: Чертовски красиво написано!)
TABUretka: Mery French, спасибо большое)))
полная версия страницы